Книга Безжалостные клятвы, страница 82 – Ребекка Росс

Роман сунул руку в карман, где лежало обручальное кольцо Айрис.

«Я молюсь, чтобы мои дни были долгими рядом с тобой».

Память начала возвращаться, как только он прикоснулся к ней.

«Позволь исполнить каждое желание твоей души».

Он вспомнил, как бежал к ней по золотистому полю.

«Пусть твоя рука будет в моей ладони, при свете солнца и во тьме ночи».

Вспомнил, как они обменивались клятвами на огороде.

«Пусть наше дыхание сольется, а наша кровь станет общей, пока наши кости не обратятся в прах».

Вспомнил, как она прошептала его имя в сладостной темноте.

«И даже тогда я отыщу твою душу, клятвой соединенную с моей».

Он смотрел на луну и звезды, и его пробирала дрожь.

Он вспомнил всё.

Они примчали в Ривер-Даун на всех парах.

День клонился к вечеру, но солнце светило ярко. На небе не было ни облачка, и Айрис заслонила ладонью глаза, когда Тобиас переключил тихо рокочущий родстер на низкую передачу. Городок кишел солдатами и грузовиками, и на извилистых дорогах было трудно маневрировать. Бригада Энвы, похоже, приехала несколько часов назад и заняла все свободные места – улицы, задние дворы, поросшие мхом берега реки, городскую площадь. Местные жители, резко выделяющиеся на фоне солдат, разносили горячую еду и кофе, стирали белье и развешивали его сушиться.

Айрис наблюдала за всей этой суетой без особого интереса. Мысли ее были далеко, за много километров отсюда, как будто она оставила их в том платяном шкафу. В той странной, освещенной фонарем комнате вместе с Романом.

Когда Тобиас наконец припарковался у дома Люси, Айрис вынырнула из своих грез. Прошло немало времени с тех пор, как она крепко спала или ела нормальную еду. То же самое можно было сказать о Тобиасе и Этти. Усталость и голод запустили в них длинные острые клыки. У них не было времени отдыхать или есть, пока они удирали от гончих и разгневанного бога. Тобиас остановился только в Биттерине, чтобы заправиться бензином и позволить Айрис с Этти прихватить у Лонни Филдинга сэндвичи и термос с кофе, после чего они продолжили путь.

Этти открыла заднюю дверь машины. Айрис вышла за ней, поморщившись, когда ее ноги коснулись мостовой. Она не сознавала, насколько измучена, пока не начала двигаться, разгоняя кровь в онемевших ступнях.

К удивлению Айрис, Люси стояла на крыльце как статуя и смотрела на них. Похоже, она хмурилась, и Айрис собралась с духом, пока сестра Марисоль спускалась по ступенькам и шла к ним. На ней была черная блузка, темно-коричневые брюки и туго зашнурованные скрипучие ботинки.

Айрис приготовилась к взбучке, но морщины на лбу Люси разгладились.

– С вами все хорошо? – ворчливо спросила она.

– Мы живы, – ответила Этти.

Люси молчала, быстро осматривая их голубыми глазами, будто выискивала раны. Она немного задержала взгляд на лице Айрис, и та подавила желание прикоснуться к растрепанным волосам, обожженным солнцем щекам и потрескавшимся губам. Она знала, что выглядит ужасно, и собиралась извинитьсяза свой внешний вид, но потом Люси произнесла уже мягче:

– Заходите. У меня есть для вас чай и печенье.

* * *

Марисоль с Киган ждали в доме. Они разговаривали за кухонным столом, склонив друг к дружке головы.

Должно быть, Марисоль, в отличие от Люси, не слышала, как парковался родстер, потому что подняла голову и ахнула, когда Тобиас, Этти и Айрис вошли на кухню.