Книга Безжалостные клятвы, страница 8 – Ребекка Росс

Она представляла, что будет одета в свой лучший наряд, с завитыми и сколотыми жемчужными заколками волосами, а Роман будет держать ее за руку. Они придут в огромный особняк Киттов на северной окраине города. Возможно, знакомство состоится в залитом солнцем саду, а проницательная бабушка Романа и его добросердечная матушка будут подавать чай и нарезанные треугольниками сэндвичи.

Но суровая действительность такова, что подобные мечты редко воплощаются в жизнь. Картина, нарисованная в воображении Айрис, оказалась невозможной. Однако она держалась стойко и не отводила взгляда.

– Здравствуйте, мистер Китт. Не ожидала вас увидеть.

– Прошу прощения, что ворвался без предупреждения, – отозвался он, но Айрис видела, что никакого сожаления он не испытывал. – Вероятно, вы уже знаете, что… мой сын редко держит меня в курсе того, где находится, а мне нужно, чтобы он вернулся домой.

«Домой».

Слово пронзило, словно стрела, и Айрис еще несколько секунд приходила в себя. Она поставила пишущую машинку, сняла плащ и повесила на спинку стула. Слава богам, у них снова было электричество, а Форест после возвращения навел в квартире порядок. Выбросил валявшиеся повсюду винные бутылки, смахнул паутину и вымыл полы. На кухне была еда, краны в ванной работали, но без мамы квартира казалось какой-то чужой.

Айрис отбросила эти мысли. Перед ней встала дилемма, к которой она не была готова. Она не знала, что сказать Китту о Романе и что ему уже известно. Не знала, что вообще можно говорить, а о чем лучше умолчать.

Она задумалась, что бы предпочел Роман, но внезапно в груди остро кольнуло.

– Не хотите чаю, мистер Китт?

– Нет. Вы что, не слышали мой вопрос, девушка?

– Слышала. Вы не знаете, где ваш сын, но полагаете, что знаю я.

Несколько напряженных секунд мистер Китт молчал, пристальноглядя на нее, и Айрис выдержала этот взгляд. Она не уступит ему, не съежится и не опустит глаза, не проиграет эту битву.

Про себя она отметила сходство мистера Китта и Романа. Оба высокие, широкоплечие, с копной черных волос и васильковыми глазами. У обоих четко очерченный подбородок и точеные скулы, и оба склонны краснеть. Она всегда понимала, когда Роман смущался, чувствовал неловкость или злость, потому что он неизбежно заливался румянцем, и это было очень мило. Только вот у мистера Китта лицо покраснело от того, что он много лет пил и курил.

Он снова затянулся сигарой, и в воздухе заклубился дым. Возможно, ему не понравилось, что она так пристально его рассматривала, или он не ожидал от нее такого упрямства. Айрис было все равно, но она невольно напряглась, когда мистер Китт сунул руку в карман пиджака.

– Сначала я ничего не понял, – начал он, и Айрис расслабилась, увидев, что мужчина достал всего лишь сложенную газету.

Он швырнул ее на пол, и Айрис увидела, что это «Печатная трибуна». Она прочитала заголовок на первой полосе, и сердце у нее дрогнуло от ощущения чего-то близкого ей, как будто она увидела свое отражение в зеркале.

– Я не мог понять, – продолжил мистер Китт, – почему мой сын бросил все и пошел работать в какую-ту паршивую газетенку, публикующую крикливые статьи о войне. Почему он ушел из «Вестника Оута», разорвал помолвку с красивой и умной молодой леди. Почему ослушался меня и снова разбил сердце своей матери. Для меня это оставалось непостижимой загадкой, пока я не прочел вашу первую статью в «Трибуне», и тогда все встало на свои места.