Книга Его нежеланная графиня, страница 164 – Василиса Усова

— Я сделаю все, что в моих силах, ваше сиятельство, — отозвалась Альма после долгой паузы. — Но виконтесса в таком состоянии, что даже лечение может оборвать ее жизнь. Шансына излечение, конечно, есть… Но они очень невелики.

* * *

Следующие дни превратились в бесконечную изматывающую борьбу. Алесия давно перестала понимать, утро сейчас на дворе, или ночь. Сон, еда — все сразу стало далеким и неважным. Была только светлая комната и девочка, которую надо поставить на ноги любой ценой.

Альма, несмотря на все свои колебания, всерьез взялась за лечение. И обрубала на корню любые жалобы измученной пациентки. Крестьянка заставляла Лианну полоскать горло едким горьким отваром, раскладывала теплые камни на ее спине, мазала шею медом, растирала ступни колючей тканью.

Когда у девочки начинался жар, она заворачивала ее в мокрую простыню и поила кислой настойкой. Алесия помогала ей как могла. И хоть некоторые процедуры вызывали сомнения, женщина держала свое мнение при себе.

Отдельные травы Альма заваривала в молоке, отчего оно приобретало зеленовато-бурый цвет и становилось на вкус таким мерзопакостным, что даже мед не улучшал положения.

Дважды в день крестьянка поджигала сосновую ветку и обходила комнату, тихо читая на каждом углу заговоры.

Несколько раз Лианне становилось настолько плохо, что казалось — она не доживет до следующего утра. И тогда Алес укутывала ее в одеяло, прижимала к себе и укачивала, как маленького ребенка, уговаривая потерпеть еще совсем немного.

Нортман, когда ему удавалось просочиться мимо бдительной Альмы, тоже просиживал у постели дочери целые часы. И терзался от собственного бессилия. Он бы не задумываясь обменял свою жизнь на ее. Жаль, что это было невозможно.

И в то же время, он не мог не оценить, как самоотверженно графиня заботилась о Лианне. Будто это ее родная дочь. Алесия лично пробовала все отвары, и даже полоскала горло, подавая девочке пример.

— Некоторые вещи легче делать в компании. — обронила она, на недоуменный вопрос.

Граф тоже попытался «составить дочери компанию». И долго потом плевался после первого же глотка. Отвратительное горькое варево пробирало до самых внутренностей. Алесии хватило благородства, чтобы сдержать смех. А вот Лия еще долго хрипло хихикала.

* * *

Хоть Альма и сомневалась в результате, ей, все же, удалось совершить невозможное. Ангина, или, как ее здесь называли — «горловая жаба» отступила первой. И буквально через пару дней, после кашля пересталапоявляться кровь. Да и сам кашель становился все более влажным.

И только тогда крестьянка впервые выдохнула с облегчением.

— Самое страшное позади, ваше сиятельство. — произнесла она, смахивая с висков пот.

— А грудная болезнь? — этот вопрос беспокоил Алесию больше всего.

— Неглубокая. Могло быть гораздо хуже. Но юной госпоже лучше оставаться в постели три-четыре десятка дней. До полного исцеления еще далеко. — Альма вздохнула. — Ей бы солнце, но где его возьмешь в середине зимы?

— Летом я увезу ее в поместье. Там солнца будет достаточно.

— Разумное решение, госпожа. — кивнула крестьянка. — Но до лета виконтесса пусть избегает переохлаждений, если болезнь вернется, девочку едва ли получится спасти. Я оставлю травяные сборы, их надо будет пить каждый день. Теплые камни на грудь — тоже обязательно. А перед отъездом покажу, как правильно проминать спину, чтобы из легких выходила дурная слизь.