Книга Хозяйка магической лавки 4, страница 90 – Александра Черчень

Первым заговорил Натан:

– Прости меня, Адель. Я бы никогда в жизни так не поступил с тобой, если бы… – Он запнулся. – Я готов на все, чтобы искупить свою вину.

– Я все понимаю, Натан. – Улыбка отчего-то вышла грустной. – Но мне ничего не надо. Выздоравливай. Займись своей жизнью.

– Адель…

– Наши отношения всегда были сложными. Так было еще до Лилит и ее чар. Поэтому я трезво оцениваю ситуацию – счастливого воссоединения не будет. Но ты все равно очень близкий – по крови – мне человек, поэтому всегда рассчитывай на мою помощь.

Я поднялась, надела шляпку на голову.

– По поводу наследства – ты не подумай, что я хочу все прикарманить себе. Я верну тебе и чайную, и то, что причитается по счетам, сразу как ты выпишешься из лечебницы. На данный момент чайной занимается мой управляющий, я посмотрела все отчеты – делатам идут более чем замечательно.

Брат стоял опустив голову. А я больше не знала, что ему сказать, кроме:

– Прощай, Натан.

– Прощай, Адель, – тихо отозвался он.

И я вышла за дверь, чувствуя, что будто бы скинула тяжелую ношу с плеч. Этот разговор был все же необходим, чтобы поставить точку между нами. Просто… сейчас брат испытывает вину, но это не изменит его тяжелый характер. Мы с ним не уживемся вместе, зато ничего нам не помешает строить отношения на расстоянии. Изредка писать друг другу письма и посещать важные мероприятия – свадьбы и рождение детей, к примеру.

А еще…

Видимо, я все же не умею прощать.

Я не простила магистра Рейвенса за унизительное предложение стать его любовницей.

Как и не простила брата за предательство, пускай он был под влиянием Лилит. Ведь попытка убийства стала финалом, а уж никак не началом моих неприятностей. Которые Натан видел, но не повлиял.

Сначала отказ от учителей по «неподходящим для девочек» предметам. Потом попытки оставить состояние в семье путем выпихивания меня замуж за кузена. И в завершение унизительная ситуация с дележом наследства. Его вообще не смутили условия, на которых я должна была стать независимой. Вернее, не должна была… если бы не секреты лавки, которую мне отписали.

Наверное злопамятность – это плохое качество, но я не хотела перекраивать себя, заставлять, подавлять.

После того, как я добилась свободы от опекунства, во мне будто что-то изменилось. И мне кажется, в лучшую сторону – я научилась ценить себя и свой выбор.

* * *

Вечер накануне отъезда выдался тихим и по семейному уютным.

После закрытия лавки доставщик от модистки привез мне добрый десяток коробок с обновками. Очень хотелось сразу же побежать примерять их, но девочковые порывы пришлось подавить.

По расписанию у нас были прощальные посиделки. Я, конечно, пыталась сказать моей дорогой домашней нечисти, что в этот раз отсутствовать буду недолго, но все мои аргументы не были услышаны.

Ну, и очень сложно отказать Коту, когда он стоит перед тобой со своим фирменным пирогом в лапах. Который, разумеется, готовится только по особым поводам, и просто так схомячить это чудо с вечерним чаем – преступление.

В разгар нашего маленького мероприятия в дверь позвонили.

– Опять курьер от Ибисидского, – с непонятным удовлетворением протянула Сарочка. – Пунктуален, как всегда.

И действительно, посланцы от мэра приходили в одно и то же время. Я отправилась открывать, и за мной увязался домовой, который как раз объяснял, что до отъезда мне нужно провести один маленький ритуал. Так как в процессе выковыривания кусочков фундамента мои драгоценные паучки умудрились повредить одну из энергетических линий защиты лавки.