Книга Из Злодейки в Толстуху, страница 53 – Ева Кофей, Елена Элари

Анд, не признаваясь в этом себе самому, старался избегать её эти дни. Поэтому и сейчас он не собирается контролировать процесс выполнения его прика... просьбы. Лучше не привыкать приказывать госпоже. Лучше не привыкать. Хотя бы потому что, поступая так, ещё более явно ощущается, что это не Изида. И Анд, чувствуя такую острую и щемящую боль в груди, начинает подозревать, что его кто-то проклял. Иначе, как объяснить то, что даже смотреть на Иру ему тяжело?

Ира обнимает себя за талию и, сгорбившись, идёт по мрачному коридору замка к выходу, где во дворе её ожидает палач.

Она останавливается на полпути, слышит издали лай и улыбается.

— Что, пёсель, он хочет сделать из нас убийц, да? А мы не такие... Хороший мальчик.

Рыжик виляет хвостом и тычется в руку.

Ира вспоминает, как пройти к другому выходу и — решается.

Она бежит, будто Анд гонится за ней, убирается из замка в лес, по проторенной тропе. Здесь должно быть безопасно, всё расчищено, а местная боязнь собак — просто блажь.

Она не собирается даже смотреть, как людям отрезают головы, тем более, в этом участвовать.

Ира идёт уже, кажется, несколько часов, а тропинка всё не кончается, лес становится гуще, хотя за ним должно быть поселение, если она правильно помнит слова Анда. Он также упоминал какую-то таверну, и там должны хорошо встретить свою Госпожу. Ире было бы интересно пообщаться с обычными людьми, в идеале — не в демоническом теле Госпожи, но что поделать.

Она вздрагивает, услышав страшный гул прямо из-под земли. Пёс начинает звонко лаять.

— Ты украла у меня жизнь! — поднимается писк, в котором сложно вычленить слова.

Ира отступает и вскрикивает,когда на неё бросается полуголая, бледная девица с выпученными глазами.

***

Он варит в землянке суп.

Землянка глубокая, снаружи похожая на небольшой холмик, поросший мхом, за высокими травами сбоку которого, скрываются окошка.

Суп в котелке, чёрном от гари, кремово-белый, с вкраплениями петрушки.

Петрушку Фандей считает магическим растением.

Он улыбается мягкой и тёплой улыбкой, подносит к губам деревянную ложку, пробует и остаётся доволен.

На длинных у висков, белых волосах, заплетённых в косички, позвякивают колокольчики.

Хорошо и уютно... В комнате полумрак, под потолком покачиваются венчики трав и соцветий, и множество амулетов, отводящие от жилища мага людские взгляды, да путающие тропы, что ведут к землянке.

Он не может уйти из этих земель после обряда, что пытался провести. Но и людям на глаза показываться боится — узнают, что с госпожой сделал, и конец ему...

А госпожи-то теперь, видимо, и нет. Даже странно, что город всё ещё не охвачен войнами, а небо не затянуто чёрной пеленой дыма.

— Всё не так плохо, Элиза, — воркующим голосом роняет он и оборачивается. — Может и дальше...

Маг замечает, что её нет на лавке. Там лишь лежит незаконченный венок из ромашек, да пара светлых прядей Элизы...

И Фандей, мелким и светлым вихрем, вылетает наверх. И плащ его развивается за спиной, как пара хлопающих вороньих крыльев.

Потусторонняя, демоническая скорее даже сила Изиды Ирочке недоступна. Наверное, потому что её душа чиста от всяких сделок. А сама Изида вряд ли может её использовать в мире, где нет магии. По крайней мере, Ира на это надеется, иначе крышка всему Челябинску, а не только Артёмке.