Книга Чуж чуженин, страница 116 – Ксения Скворцова

– Я мечтал об этом с того самого мига, как увиделтебя обнаженной, – признался он, не переставая ласкать ее.

Мстиша резко выдохнула, распахивая глаза. Очи княжича блестели, словно бусины черной яшмы.

– Не сердись, – мягко попросил Ратмир, касаясь ее межбровья и разглаживая собравшиеся морщинки. – Это вышло ненароком. В тот день ты отправилась к реке умываться, и я услышал твой крик. – Его пальцы бродили по лицу Мстиши, тешились с растрепавшимися прядями и медленно опускались к шее и груди. – И я испугался, что стряслась беда. – Против воли Мстислава сдавленно ахнула, когда его рука обожгла плечо. Она чувствовала, как в ожидании прикосновения налилась грудь, и шелковое полотно натянулось, обволакивая новые очертания. – А когда я вышел к воде, – его голос делался тише и глуше, а слова звучали все медленнее, – то увидел тебя. Совсем нагую, – ладони Ратмира вдруг скользнули вниз по плечам, увлекая за собой сорочку и обнажая Мстиславу по пояс, – и такую прекрасную…

Знобкий воздух клети объял Мстишу, но дрожь, пробежавшая по телу, была вовсе не от холода. Руки Ратмира замерли, но его взгляд медленно обходил ее, не минуя ни единого вершка, вбирая в себя, запечатлевая. Он гладил Мстишу, не прикасаясь к ней, целовал, не размыкая губ. Мстислава знала, что красива, но то, как Ратмир смотрел, воздвигало ее на новую, непознанную высоту. В его взоре была одновременно и алчность, с которой голодный смотрит на изысканное кушанье, и обожание, с каким глядят на изваяние Богини, и страсть хищника, готовящегося напасть на добычу.

Мстислава потянулась к жениху и, глядя в его глаза, стащила свиту до конца, чувствуя под подушечками пальцев крепкие напряженные мышцы рук. Ее качнувшаяся грудь задела Ратмира, и он сглотнул. Мстиша опустила ресницы, следя за движением его кадыка. Княжич не шевелился, позволяя Мстиславе вести собственную игру.

Она положила руки на пояс Ратмира и поддела рубашку. Он вздрогнул, когда прохладный камень в кольце Мстиши коснулся его голого живота, но послушно поднял руки, помогая стянуть с себя рубаху.

Запах кожи Ратмира был таким сильным и манящим, что Мстиславу повело. Сбитая с толку, она подняла на жениха подернутые поволокой очи. Он смотрел на нее сверху вниз, и в темных блестящих глазах плясали рыжие отблески огоньков, мерцавших по углам клети.

Смелость подвела Мстишу к краю, но она не знала, что делатьдальше, и Ратмир, точно только и дожидавшийся этого мига, с готовностью перехватил у нее власть. Он обвил руками стан невесты и осторожно притянул ее к себе. Их обнаженные тела соприкоснулись, и в груди Мстиславы что-то надсадно заныло, а под веками запламенели алые всполохи. Она знала лишь одно – ей нужно больше. В теле разгорался жадный, всепоглощающий жар. Кожа, молившая о прикосновениях, горела, губы, изжаждавшиеся по устам Ратмира, саднили, и Мстиша была готова заплакать, не зная, как унять распирающее, сжирающее изнутри томление.

Но Ратмир не собирался ее мучить. Одной рукой он крепко прижал ее к себе, другой скользнул под сбитую сорочку, следуя за округлостью ягодиц. Мстиша задрожала, опустив голову и упершись лбом в его грудь, и тогда Ратмир нырнул пальцами в ее волосы, собирая их в горсти и слегка оттягивая назад, заставляя запрокинуть голову.