Книга Чуж чуженин, страница 104 – Ксения Скворцова

Мстислава почувствовала легкий рокот, прошедший по его телу, когда он сдавленно выдохнул.

– Что ты со мной делаешь, – не то с усмешкой, не то с упреком простонал Ратмир. Он не шевелился, и, приняв его неподвижность как приглашение продолжать, Мстиша оплела одной рукой шею княжича, запускаявторую в кудри.

– И это говоришь мне ты, – прошептала она, ощущая его неровное теплое дыхание на своей коже, – ты?

Ратмир рассмеялся и, неожиданно вывернувшись из-под Мстишиных рук, отступил обратно к окну. Она, миг назад полагавшая, что княжич пребывает полностью в плену ее чар, удивленно приоткрыла рот, раздосадованно находя под пальцами лишь пустоту.

Мстислава обиженно хмыкнула и сложила руки на груди. Тряхнув волосами, Ратмир с улыбкой подошел к невесте и взял ее ладони в свои.

– Прости меня, – примирительно сказал он, слегка наклоняя голову, чтобы поймать старательно отводимый княжной взор. – Но я не мог не увидеть тебя, каржёнок.

Мстислава сжалилась и посмотрела на Ратмира. Сколько она ни крепилась, сдержать улыбку не вышло, и княжич облегченно выдохнул. Его уловка удалась, и воздух между ними больше не казался разреженным и сухим.

– Тебе нравится меня мучить, – укоризненно заметила Мстислава, но ее негодование было напускным. Взгляд Ратмира, в котором на краткое мгновение отразились его истинные чувства, теперь хранился у нее в груди драгоценным изумрудом. Как бы отстраненно ни вел себя Ратмир, она всегда сможет заглянуть в сокровищницу разума и вспомнить. – Как жить, вечно держа себя в узде? Вечно окорачивая собственные желания?

Светлая улыбка княжича потускнела. Он выпустил Мстишины руки.

– Я не умею иначе. Когда часть жизни ты не принадлежишь себе, не можешь управлять ни порывами души, ни побуждениями тела, когда сознаешь, что способен навредить людям, что на время превращаешься в дикого зверя… – Ратмир горько усмехнулся и мотнул головой. – Я не имею права давать волю чувствам, потому что цена оплошности может оказаться слишком высокой.

Мстислава смотрела на княжича, досадливо кусая губы. Зачем она только попрекнула его? Теперь от игривого оживления Ратмира не осталось и следа.

– Это больно? – тихо спросила она, памятуя страшный вечер.

Ратмир поднял на Мстишу недоуменный взгляд, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что она имеет в виду. Он неопределенно повел плечом, надеясь уйти от ответа.

– Я слышала твой крик, – прибавила Мстислава, внутренне съеживаясь от воспоминания.

Глядя под ноги, Ратмир рассеянно провел рукой по лбу.

– Да, – наконец нехотя признал он. – Я привык следить за луной и чувствую приближение обращения, и все равнокаждый раз оно подступает неожиданно. Жестокая, неумолимая сила начинает рвать изнутри, кромсать кости и жилы. Волк просыпается и прогрызает себе путь наружу. – Ратмир сухо сглотнул, не отрывая расширившегося и вместе с тем невидящего взора от пола, точно там разворачивалось описываемое им зрелище. – Когда-то мама сказала, будто превращение чем-то похоже на муку рождения.

Мстиша лихорадочно вздохнула, и Ратмир поднял на нее быстрый беспокойный взгляд.

– Не тревожься обо мне, – попросил он. – Я говорю не для того, чтобы вызвать твою жалость. Ее я недостоин. Просто тебе лучше знать, чтобы понимать. Чтобы не пугаться понапрасну.