Книга Пепел короля, проклятого звездами, страница 228 – Карисса Бродбент

Я готова была сказать ему. Сказать все. Не знаю, что именно, но внутри рождалось что-то важное и всеобъемлющее. Только этот комок чувств мне не дано было перевести в слова.

– Райн, – только и могла произнести я, касаясь губами его губ.

Вопрос. Ответ. Мольба.

Разве его имя не было и тем, и другим, и третьим? Райн. Виновник моего падения и мой самый надежный союзник. Моя слабость и моя сила. Мой злейший враг и величайшая любовь. Все это – в одном имени. В одной личности. В одной душе, которую я знала не хуже собственной: полная таких же противоречий и недостатков.

Наслаждение от нашего слияния нарастало.Я хотела чувствовать Райна везде. Отдать ему все.

– Райн, – снова произнесла я, сама не понимая, о чем прошу.

– Принцесса, я знаю, – шепотом ответил он. – Знаю.

А затем, когда мы оба неслись к краю пропасти, он разорвал поцелуй и отодвинулся. Я протестующе застонала и потянулась за ним. Мне было необходимо ощутить вкус его губ.

– Позволь посмотреть на тебя, – хриплым голосом попросил он. – Пожалуйста. В последний раз.

Матерь, как он это сказал! Словно это было его единственным желанием.

Я не могла ему отказать. Райну были открыты самые глубины меня. Я выгнула спину, прижавшись к его груди, и не сдержала вырвавшийся крик. Мои ногти впились Райну в плечо, терзая его в приступе ласки. И когда мы потерялись в совместном оргазме, наши глаза остались открытыми. Мы пристально смотрели друг на друга, наблюдая самые уязвимые моменты нашего наслаждения. И только тонкие стенки шатра заслоняли нас от внешнего мира.

Как же красив был Райн. Его острый взгляд сосредоточился на мне, а я видела на его лице каждый шрам. Но для меня он был совершенством.

Волна блаженства схлынула. Райн лег рядом, я устроилась у него на плече, покачиваясь в ритме его дыхания.

Мы молчали. Я поцеловала шрам у него на лбу, клиновидный шрам на щеке, уголок губ и уютно устроилась в его руках, проваливаясь в забытье.

Райн

Мы с Орайей долго лежали, обнявшись и закрыв глаза, но никто из нас не спал. Известно ли ей, что я всегда знал, когда она бодрствует? Я знал об этом в замке, где наши комнаты разделяла стена. Тем более я знал это здесь, в шатре, держа ее в объятиях и чувствуя ритм дыхания ее голого тела, прильнувшего к моему.

Кто-то может подумать, что лежать так – напрасная трата времени, ведь совсем скоро мы можем погибнуть. В прошлый раз, когда мы с Орайей смотрели смерти в лицо, я стремился провести каждое мгновение того долгого дня в череде наслаждений.

Но сегодня… сегодня все было иначе.

Мне больше были не важны утробные стоны. Я хотел другого. Следить, как она дышит. Вдыхать ее запах. Любоваться рисунком ее темных ресниц.

Понять, каково это – просто быть рядом.

И все это наполняло меня отрадой, вопреки тому что ожидало нас с наступлением темноты. Я был рад, что не сплю, даже когда Орайя забылась неглубоким, чутким сном.

Я вспоминал другой бессонный день, похожий на этот. Двести лет назад, накануне последнего состязания Кеджари я лежал рядом с Несаниной. Считаные часы оставались до того, как Винсент победит в завершающем поединке, убьет Некулая и превратит мою жизнь и весь Дом Ночи в хаос. Считаные часы до того, как я буду умолять Несанину бежать со мной и услышу ее отказ.

В тот день я смотрел на нее спящую и был уверен, что люблю ее. По сути, это единственное, в чем я тогда ничуть не сомневался. В своей любви к ней.