Книга Змейка и крылья ночи, страница 155 – Карисса Бродбент

Я представила себе, что так бы я чувствовала его и внутри. Глубоко и всепоглощающе.

Подо мной образовалась недвусмысленная твердость.

Я вжималась ладонью в стену за его плечом – последнее препятствие, которое удерживало меня. И я по-прежнему не отпускала кинжал, хотя уже немного ослабила хватку и он уже не был так плотно прижат к его груди.

У меня задвигались бедра – я ничего не могла с этим поделать, когда внизу возникло крепкое подтверждение его желания, – и Райн, не отрываясь от моего горла, прерывистовыдохнул.

На этот раз я вторила ему эхом. Стон вырвался из меня вместе со сдавленным выдохом. Мы так точно расположились, что, когда я подвинулась, я прижалась по всей длине к этой твердой выпуклости, чувствуя ее даже через тяжелую ткань штанов. И от этого касания, которому мешало столько слоев, по позвоночнику полетели искры. Каждый нерв молил, просил, требовал: «Еще!»

Мало…

Яд съел последние остатки самоконтроля и выпустил на свободу волну желания, которая опустошила меня, ничего не оставив.

Мне хотелось разорвать мешавшую нам ткань. Мне хотелось пробежать руками, губами, языком по каждому дюйму его кожи, попробовать вкус каждого шрама. Мне хотелось отдать ему всю мою плоть целиком, чтобы он делал это – вот это, совершенно невообразимо замечательное, – с каждой частичкой меня. Мне хотелось, чтобы Райн оказался внутри меня, уводя так глубоко, чтобы я забыла даже собственное имя и чтобы он напомнил мне его в момент экстаза. Я хотела видеть, как он потеряет голову.

Его руки схватили меня крепче, притянули ближе одним лихорадочным рывком, словно он пытался сдержаться, но не мог. Моя рубашка оказалась зажата у него в кулаке, словно он пытался не сорвать ее с меня. Он впивался глубже, проводя языком по моей коже так, словно занимался со мной любовью.

Я уже не помнила, что делаю. Я снова пошевелила бедрами и уже не скрывала своего стона.

И на этот раз он двигался вместе со мной.

Я выпустила кинжал, и он упал с оглушительным лязгом, которого я не слышала. Освободившуюся руку я прижала к его груди, потому что хотела еще больше коснуться его даже через кожу его доспеха, почувствовать, как убыстряется биение его сердца в такт моему.

Мне не хотелось останавливаться. Я хотела отдать ему всю себя.

И самым пугающим – то, что насторожило бы меня, если бы в этот момент у меня не отказал мозг, – самым пугающим было то, что это не от яда. Нет, все это уже было где-то там, кипело внутри. А сейчас только перелилось через край.

Я отняла руку от стены, чтобы схватиться за его плечо, прижать крепче, и снова задвигалась на нем – было не сдержаться. Тело состояло из нервов и острого желания, незащищенное, нежное, вожделеющее – отчаянно вожделеющее его.

Низкое рычание у него в горле отдалось во мне эхом. Я знала, что мне следует бояться его, бояться того, как сильно он хочет меня. Также сильно, как и я его. Он хотел больше, чем я ему сейчас давала.

Но я не боялась.

«Тебе ничего не грозит», – прошептал он мне вначале, и я верила ему.

И даже сейчас он ни до чего больше не дотрагивался, даже до тех мест, где мне яростно хотелось его прикосновений. Я чувствовала, как он напрягается, словно тетива. Чувствовала, как нарастает его волнение, – в том, как двигался у меня по горлу его язык.

Мне этого хотелось. Я развела бедра шире, еще больше открыв чувственный проход между нами.