Книга Дети павших богов, страница 140 – Карисса Бродбент

Я не узнавала своего голоса. И Макс, каким бы измученным ни было его лицо, взглянул по-новому – увидел во мне что-то, что заставило его прислушаться.

Я успела наполовину вычертить стратаграмму у себя на ладони, но Макс, не задумываясь, сказал:

– Я с тобой.

И я, не задумываясь, согласилась.

Я плохо помню, как заканчивала стратаграмму. Доля секунды, и передо мной не руины битвы, а ряд обветшалых кирпичных зданий.

Взгляды беженцев накатывали на меня волнами. Они останавливались на полушаге, таращили глаза. Должно быть, я ужасно выглядела – вся в крови, охваченная магией, как огнем.

Я нашла взглядом ту дверь, в которую вошла не так давно. В ней стояли старуха с внучкой, в их глазах застыл ужас.

Я впивала в себя этот ужас, упивалась им.

При виде их меня захлестнул гнев. Захлестнула обида. Такая острая, что даже Решайе задрожал, а я ощущала малейшее его движение. Я так многое должна была отдать ему, чтобы двигаться дальше, ведь он теперь засел у меня прямо под кожей.

…Они тебя предали – и это после того, как ты вырвала себе сердце,чтобы бросить к их ногам!..

Да, предали.

Я им все отдала. Я готова была умереть за них.

И еще умру.

– Я понимаю, каково вам пришлось, – сказала я. Голос рвал мне горло шипами. – Я понимаю, что значит желать невозможного. До сих пор нам нужно было всего лишь выжить. И безнадежно было желать большего.

Все новые беженцы выходили из своих каморок, собирались вдоль улицы. Никто не проронил ни слова. Я выступила вперед. На мостовую капала моя кровь. Клинок моего меча горел голубым пламенем, растекавшимся до кончиков пальцев, до кончиков волос.

– Я дала вам слово, – сказала я. – Дала слово, что я сражу треллианских владык. Дала слово, что меня ничто не остановит. Ничто.

…И как дорого ты заплатила, чтобы сдержать это слово… – шепнул Решайе.

Решайе желал отомстить. Жаждал мести. Что ни говори, обида – это стекло, хрупкое, непрочное. Как бы мне хотелось разбить ее о камни и обратить осколки в ножи.

Но остатками сил я сдержала Решайе.

«Эти люди нам не враги».

Нет. Врагами нам были те, кто сделал нас такими, кто нас разделил, разорвал. Они и за тысячу миль отсюда держали клинки у нашего горла.

Гнев мешал мне говорить, мешал думать. Я выплеснула его в магию и позволила Решайе поглотить. Он загорелся белым пламенем и взвился в небо красными бабочками.

Такую боль нечем измерить. Магия моя была на исходе, с рук капала кровь. Треллианцы видели в моем выступлении лишь силу, но краем глаза я заметила, как Макс, протянув руки, шагнул ко мне. Он-то знал, что я на краю.

Я остановила его предостерегающим взглядом.

Нет. Рано.

Они должны были увидеть. Я должна была показать им свою силу, заслужить их уважение. Такую силу, чтобы они поверили в меня.

– Смотрите на меня! – приказала я, и все повиновались. – Я одержала победу для Зерита Алдриса, а теперь одержу для вас. Мы – дети павших богов и империй. Мы – память разбросанных по равнинам костей. И им никогда не понять, чем мы можем стать.

Мой взгляд вернулся к той старухе. Решайе бился в стены моего сознания, и я, отдав все, что осталось, перехватила его и направила его магию в свое представление.

Я пошатнулась и тут же выпрямилась – никто не заметил. Кроме Макса – я чувствовала на себе его взгляд. Он был готов.

Но я еще не закончила. Еще нет.