Книга Мать смерти и рассвета, страница 65 – Карисса Бродбент

Я поднималась все выше и выше по винтовым лестницам, отделанным мозаичным стеклом, пока не добралась до личных покоев королевской семьи. Здесь меня встретили более серьезные разрушения. Я с трудом перешагивала через огромные трещины в полу, но все равно едва замечала их. Я видела это место таким, каким оно было полтысячелетия назад.

Здесь располагался тронный зал, где я преклоняла колени перед семьей, умоляя родных любить меня.

Здесь располагался банкетный зал, где я сидела рядом с Клинками, занимая то положение, которое заслужила сама, а не получила по праву рождения.

Здесь располагалась детская спальня, где отец пытался меня убить, а мать, моя бедная, безумная мать спасла мне жизнь.

А дальше…

Я остановилась у закрытой двери. Украшавшая ее мозаика осыпалась, на полу лежала разбитая смальта.

Оршейд. Моя милая, ласковая красавица-сестра, которая обладала всем, чего не хватало мне,и которая все равно любила меня такой, какая я есть.

Я распахнула дверь. Когда-то комната служила спальней, но сейчас камень стен раскрошился, повсюду валялись осколки стекла, а от кровати осталась груда выбеленного солнцем дерева. В полу зияла огромная дыра с видом на далекий, до головокружения, лес внизу.

Я могла броситься туда. Истлеть среди праха своего дома. Земля далеко внизу так манила.

Тебе никогда не сбежать отсюда…

– Я так и знал, что ты пойдешь сюда.

Погруженная в воспоминания, я не услышала, как подошел Кадуан.

– Оршейд, – только и смогла выдавить я.

Тишина в ответ. Возможно, я научилась лучше понимать, о чем молчат живые существа. Мне не требовались слова, чтобы догадаться, почему король не хочет отвечать на незаданный вопрос.

Ее нет. Моей сестры больше нет.

– Эф, вернись, – негромко попросил он.

Но я вцепилась в дверной косяк и не двигалась с места. В бездну в полу падали серебристые горошины – я и не подозревала, что по щекам катятся слезы.

Такое преодолеть никому не под силу. Как вообще живое существо – человек или фейри, все равно, – способно так жить? Столько чувствовать?

Я всего лишь хотела покоя.

– Даже тогда я была никем, – сказала я. – Отец собирался убить меня, потому что я не заслуживала жизни. Я умела только красть у других.

– Ты всегда заслуживала жизни, – тихо произнес Кадуан.

Когда я была Решайе и проживала тысячу разных жизней внутри тысячи незнакомцев, я мечтала о том, что однажды смогу достичь большего. Я завидовала судьбам, в которые вторгалась. Я проникала в сознания и поражалась глубине чувств и мыслей, обитавших там.

Я не знала, кто я, но надеялась, что давным-давно и сама обладала чем-то подобным. Сейчас же правда обрушилась на меня подобно обломкам черных скал. Даже тогда, в прошлой жизни, все было точно так же.

– Эф, – снова позвал Кадуан.

Неужели в его голосе страх? Я отвернулась от двери, и наконец-то мы оказались лицом к лицу.

– Мне нужно знать, что здесь произошло.

Я боялась, что он начнет спорить. Но он просто сказал:

– Я покажу тебе, если захочешь. Но ты должна понимать, что это тяжелое зрелище.

Прошлое походило на зазубренное стекло, но боль от порезов опьяняла меня.

– Покажи, – попросила я.

Кадуан бросил на меня странный взгляд, но теперь я понимала: в нем – нежность.

– Как пожелаешь, – ответил он.

* * *

Мы направилисьв помещение, которое когда-то называлось тронным залом. Здесь царил разгром. Высокий сводчатый потолок, украшенный фресками с серебряным контуром, был словно разорван огромным когтистым зверем. Покрытый пылью пол исчертили трещины. На полуразрушенном возвышении стояли два трона. Разрубленное пополам кресло моего отца и изящное серебряное кресло матери, погнутое и изломанное до неузнаваемости.