Книга Мать смерти и рассвета, страница 150 – Карисса Бродбент

«Привет. – Шепот раздался так близко, что невидимые губы коснулись моего уха. – А ты знаешь, что гусеницы превращаются в ничто, прежде чем стать бабочками? Отвратительно, правда?»

Мне был знаком этот голос. Кира. Я обернулась, ожидая увидеть сестру Макса такой, какой она сохранилась в моих воспоминаниях. Вместо нее передо мной стояла мать. У меня перехватило дыхание. Десять лет с жадностью пожрали воспоминания о ее лице. Темные волосы были нечесаны и рассыпаны по плечам, но я уже не могла отчетливо вспомнить ни формы глаз, ни линии подбородка – черты превратились в смутные догадки.

«Хочешь повелевать этой магией?»

Ее голос состоял из сотни тональностей одновременно. Каждый раз, когда я смотрела на мать, ее лицо немного менялось.

«Тогда владей, любовь моя». Она протянула руку ладонью вверх.

«Это ловушка, – твердила я себе, – обман. Перед тобой не мать. Это какая-то магическая яма, и она пытается утянуть тебя».

Но мысли словно запутались в чем-то липком, как мотылек в паутине. Не успев опомниться, я сдвинулась с места. Вложила свою руку в ее.

И сразу же меня переполнила магия.

МАКС

Я бежал до тех пор, пока каждый мускул не начал ныть. Вначале Брайан следовал за мной, но я не сбавлял темп, и брату так и не удалось догнать меня. Я оторвался еще больше, когда под влиянием неожиданного импульса попытался нарисовать стратаграмму – и она сработала. Я был слишком благодарен судьбе, чтобы задумываться, почему так произошло. Поэтому сделал один прыжок, затем другой. Вместо сырой лесной земли под ногами сначала появились болотистые берега, а затем камни давно заброшенных улиц.

Я уже рисовал следующую стратаграмму, когда приземлился между двумя солдатами, замахнувшимися друг на друга мечами. Выругался и откатился в сторону за секунду до того, как их клинки сошлись. Движение едва не отнесло меня прямо в центр другой схватки, я цеплялся пальцами за землю, чтобы остановиться.

Я оказался в самой гуще боя – в спутанном клубке плоти, стали и магии. Ржали лошади, кричали люди и фейри. Форму солдат сплошь покрывали пятна красной и лиловой крови, и я даже не мог разобрать, кто с кем сражается. Леденящие душу существа-тени, в которых я узнал монстров фейри, прорывались сквозь скопления солдат, раскидывая их, словно тряпичных кукол. Уродливые чудовища на ногах-ходулях – твари Нуры – ревели, потроша всех, кто попадался на пути, не разбирая, какая на воинах форма.

Проклятье! Я шарил по окровавленным булыжникам в поисках своего меча. Не осталось времени размышлять о том, как начался этот хаос. Просто нужно было найти…

БАБАХ!

Земля содрогнулась. От звука сотрясался череп. Руины, стоявшие несколько сотен лет, застонали, предупреждая о неминуемом крушении.

Бой остановился лишь на мгновение. Тех, кто замешкался надолго, осматриваясь вокруг, тут же вырезали. Но мое внимание было поглощено другим – тем, что происходило невидимо для глаз: внезапно глубоко под миром открылась пропасть – я почувствовал разрушение столь же осязаемое, столь же реальное, как и все, что происходило здесь, на поверхности.

Теперь я знал, куда нужно идти. Я схватил свой меч и нарисовал еще одну стратаграмму.

* * *

Я приземлился в черную воду в дюйм глубиной. Внезапная тишина поражала. Я слышал кипящую неподалеку битву – она приближалась, поскольку обе армии, встревоженные взрывом, стремились выбраться из руин, – но звук доходил странно приглушенным, словно сквозь вату в ушах. В глазахмутилось. Даже запах болота долетал словно разбавленным.