Книга Дочь всех миров, страница 214 – Карисса Бродбент

Через секунду он начал оседать на пол. Я подхватил его под одну руку, а Ариадна поймала другую.

Он потерял очень много крови.

Тисаана сейчас теряла жизнь.

А я мог потерять их обоих.

Все катилось в пропасть, и еще никогда за всю свою жалкую жизнь я не боялся так сильно. На мгновение я вдохнул этот ужас до самых глубин естества.

А затем выдохнул, превратив в безжалостную решимость.

– Найди выход. Забирай всех, кого сможешь найти, и уводи отсюда.

– А как же ты? – Нура вскинула брови.

– Я догоню.

Она посмотрела на пламя, потом на меня, потом снова на пламя.

– Не будь идиотом, – прошипела она. – Я говорила тебе, что в следующий раз, когда ты попытаешься покончить с собой, я не будут тебя останавливать.

Я чуть не рассмеялся. Если бы все было так просто.

«Умереть за кого-то легко, – донесся до меня шепот Тисааны, – но жизнь гораздо ценнее».

– И не надо, – ответил я и повернулся к пламени.

Саммерин поймал меня за руку, его пальцы с силой впились в кожу.

Он молчал, но слов и не требовалось. Его серьезный взгляд сказал мне: он знает, что я собираюсь сделать и почему. А еще – что он не может меня остановить.

– Знаю, – я с усилием подавил спазм в горле, – ты хочешь устроить трогательное прощание, романтичный паршивец, но у нас нет времени. Потом, когда все закончится, мы будем держаться за руки на закате.

У егоглаз появились морщинки от едва заметной улыбки. Он отпустил мою руку ровно настолько, чтобы показать особо вульгарный жест.

Я выдавил смешок, который на самом деле был вздохом облегчения:

– Другое дело. А теперь убирайся, пока не истек кровью.

Я не стал ждать ответа, развернулся и припустил по коридору бодрой походкой, которая быстро перешла в бег. Мне легче давалось смотреть на странные голубые языки пламени, чем на их лица. К тому времени конец коридора уже был полностью поглощен огнем. Я бежал на стену мерцающего голубого света.

К Тисаане.

«Я не даю тебе разрешения потерпеть неудачу, если у меня ничего не получится».

Я мог думать только о том, как сильно люблю ее.

Я еще не произносил этих слов, но по мере того, как пугающий голубой свет приближался, моя уверенность только крепла. Я любил ее за целеустремленность, за нескончаемую напористость, за то, что она видит то, что не видит никто другой. Я любил ее за все, что мир постоянно использовал против нее. Я любил ее за то, что она не останавливалась.

«Пообещай мне, что продолжишь сражаться в своей битве, даже если я проиграю собственную».

Я буду с ней и только с ней, до конца. Но я не хотел, чтобы ее история стала пересказом моей. Она заслуживала большего, чем жизнь с окровавленными руками и история с горьким концом, сотканная из ужасных деяний Решайе. Она заслуживала поэмы.

Я любил ее так сильно, что выполню данное ей обещание, даже если оно станет самым трудным делом в моей жизни.

Даже если мне придется принять в себе то, о чем я предпочел бы забыть.

Синее пламя охватило меня. Огонь оказался прохладным, но обжигал кожу медленной странной болью, которая пронзала меня, как молния.

Я терпел, пока мог, прежде чем сделать то, что поклялся себе никогда больше не делать.

Подобно Решайе, я тоже мог черпать силы из более глубоких источников. Сегодня я не стал сдерживаться.

Внутреннее веко открылось, и мое тело превратилось в пламя.