Книга Янтарь рассеивает тьму. Каин, страница 209 – Люцида Аквила

Ду-Ина долго искать не пришлось. Люциан с Ривером еще издалека увидели возле забора из красного кирпича сидящего на корточках мужчину, облаченного в оранжевое. Он усердно пытался оттереть с камней черную краску; ему помогали покровители, чьи одежды были сшиты из разноцветных лоскутов.

Взглянув на рисунки, Люциан сразу понял, почему Бог Торжеств поругался с Фельсифулом. Это были не просто портреты, а настоящая драматичная история, в которой Ривера возносили как единственного бога на всем белом свете. Люциан покосился на Бога Воды и заметил, что тот поджал губы, а прохладный взгляд его голубых глаз стал ледяным. И хотя выражение лица Ривера казалось возмущенным, Люциан почему-то был уверен, что тот ужасно смутился из-за рисунков.

Окликать Ду-Ина не пришлось – первородная сила нача́ла чувствовалась за версту. Стоило Люциану приблизиться, как Бог Торжеств сам обернулся и недоуменно спросил:

– Ваша Светлость, Ривер, чем могу быть полезен? – Он бросил тряпку в ведро и встал, чтобы отдать поясной поклон.

Люциан и Ривер тоже поклонились.

– Сегодня наш с темным началом День перерождения, – произнес Люциан. – И я хочу отметить его, устроив вечером торжество на центральной площади. Чуть позже вы получите письмо с полной информацией, а пока я хочу попросить вас помочь в оформлении мероприятия.

– Ох, – протянул Ду-Ин и с растерянным видом почесал затылок, пропуская сквозь пальцы длинную русую прядь. Он мельком взглянул на Ривера и многозначительно обернулся на забор, изображения с которого придется оттирать еще несколько суток. – Боюсь, мы можем не успеть. Я не готов сейчас бросить дела и, думаю, даже на торжество не попаду. Прошлой ночью Бог Войны хорошо попортил мое имущество, и мне очень неприятно оставлять все вот так. – Последнее предложение он произнес с нажимом и вновь посмотрел на собеседников.

Люциан с трудом удержался от желания вскинуть брови. Конечно, он просил о помощи, но это не значит, что в его просьбе можно было отказать. В нем внезапно пробудилась злость, но она быстро улеглась, когда благодаря своей человечности или просто характеру он все понял и смог войти в чужое положение.

«Ду-Ин обижен, неправильно проигнорировать его проблему и заставить работать, а Фельсифула оставить безнаказанным. Мне нужно или принудить виновника оттирать забор, пока хозяин замка занят, или же…»

Люциан махнул рукой в сторону рисунков, и с кончиков его пальцев сорвался поток светлой духовной силы. Он проник прямо в черную краску, разрушая ее и обнажая гладкий красный камень, который, казалось бы, никогда не терли и не скребли.

Ду-Ин и его покровители потрясенно ахнули. Даже лицо Ривера слегка переменилось и вытянулось.

– Теперь достопочтенный Бог Торжеств сможет мне помочь? – Голос Люциана звучал слишком учтиво, а он сам выпрямил плечи и завел руки за спину, ненамеренно глядя на окружающих сверху вниз.

Ду-Ин сглотнул – то ли испугался, что его намек был верно понят, то ли просто растерялся, – а потом поклонился своему владыке так низко, как мог, не вставая на колени, и послушно произнес:

– К-конечно. Простите, что вынудил вас помогать мне.

– Ничего страшного, это ведь не ваша вина, а Бога Войны, – спокойно сказал Люциан, хотя в его голосе слышалось желание назначить Фельсифулу наказание за содеянное. Оно было притворным, но Ду-Ин этого не заметил.