Книга Завещание короля, страница 41 – Юлия Ветрова

Мартин ещё старался следить за ситуацией, но мысли его, то и дело, уплывали в ожидание встречи со своим новым наваждением.

Мартин редко влюблялся. Точнее было бы сказать – никогда. Его отношения с женщинами до сих пор не заходили дальше лёгкого флирта, заканчивавшегося в постели, среди его друзей это была своего рода игра, но все они всегда понимали, что не задержатся на одном месте, а значит, и любому увлечению отмерян срок.

Когда речь заходила об Анжелике, Мартин не понимал ничего. Разум туманился, время застывало, и, в то же время, пролетало так стремительно, что стоило одной встрече закончиться, как ему уже хотелось ещё.

Анжелика приходила к нему, в основном, по ночам. После бурного отдыха, они засыпали в одной кровати, утром завтракали вдвоём, иногда перемежая еду другими развлечениями, а дальше начиналась бесконечно долгая часть дня, когда от Мартина требовалось сосредоточиться на нисколько не интересовавших его королевских обязательствах. Он встречался с вельможами, с министрами, с послами, беседовал с королевой-бабушкой, писал письма матери… Краем сознания отмечал, что все они советуют совсем не то, что нужно было бы сделать, и честно старался быть справедливым, но продолжал мечтать только о том, когда же наступит вечер.

Анжелика не могла расслабиться… Близость Мартина пьянила её, и она почти забывала, что находится рядом с королём, и что этот король может быть для неё очень опасен. Никогда подобное безрассудство не охватывало её рядом с Фридрихом, никогда она так не искала встреч и не ждала их.

Оставаясь в одиночестве, Анжелика резко трезвела и погружалась в тягостные раздумья. Она понимала, что её анонимность не может длиться вечно, и что надо бы как-то рассказать Мартину о том, кто она такая, но чем дальше заходили их отношения, тем труднее было это сделать. Она хлопала себя по лбу, ругала за то, что не представилась с самого начала, задавалась вопросом: «Ну, а что такого? Что страшного в том, что он… узнает, что я спала с его отцом? Я же не преступница какая-то, в конце концов!» И всё же,Анжелика боялась, что дурная слава, которой ей хватало при дворе, может разрушить то хрупкое и чистое, что вырастало между ними, когда не имели значения имена и титулы.

Её рассудочности хватало на то, чтобы понять, как это выглядит со стороны. Едва похоронив одного короля, она шмыгнула в постель к другому. И хотя её союзники в рядах старой августорской аристократии вполне могли бы порадоваться тому, что их связь с королём ничуть не ослабнет, столь же вероятно было и то, что её заклеймят предательницей, переметнувшейся на сторону врагов.

Зима потихоньку приближалась к середине, притязания Мартина на престол, в целом, были признаны законными, и никто не требовал от него подлинного завещания. Дорицкий несколько раз приближался к Анжелике и напоминал ей о поисках, та в ответ клятвенно заверяла, что делает всё возможное, но почти сразу же забывала о разговоре, полностью поглощённая новыми яркими переживаниями.

Коронация была назначена на рождественскую ночь, и Мартин с беспокойством ждал этого дня. Ему казалось, и не даром, что эта ночь станет своего рода рубежной, после неё уже не будет дороги назад.

Его тоже торопили с завещанием бабушка и мать, но обе, в целом, признавали, что если завещание так и не отыщется до коронации, то туда ему и дорога – никто уже не посмеет обернуть дело вспять, а если кто и решится, то в руках Мартина будет весь военный арсенал Августории, чтобы поставить его на место.