Книга Злодейка в академии. Сбежать от куратора, страница 44 – Василиса Лисина

Что-то внутри шепчет, чтобы я вызвала фамильяров и ударила магией. Кажется, они сами рвутся наружу. Но со стороны это будет выглядеть, как будто я без причины напала на мать. И только это меня останавливает.

— Вот теперь лучше, — противно улыбается она, оглядев меня.

Кажется, тень сомнения всё же мелькает на её лице. Но поздно. Если она в чём-то и засомневалась, то всё равно отступать не будет. Как и я. Надо вспомнить заклинание чесотки!

Но прежде чем я собираю мысли в кучу, над матерью возникает Ульрих. Его взгляд останавливается на моём декольте (наполовину зашитым вставкой, между прочим), и Ульрих мрачнеет.

— Добрый вечер, госпожа Кохейн, — говорит он холодно.

Одним движением забирает пелерину у матери Ирмы и накидывает мне на плечи.

— Интересный у твоих родителей вкус.

Не то слово!

Странное дело, стоит появиться Ульриху рядом, стоит мне почувствовать тепло от ткани, закрывающей плечи и от его рук, как весь гнев сменяется жалостью. Мне жалко себя, что не могу отстоять,что ничего не получается и всё время происходят мелкие, но неудачи. И вот теперь Ульрих чуть не стал свидетелем того, как на самом деле относятся к Ирме.

— Отойдём на балкон? — кажется, он замечает, что я расстроилась.

Киваю, потому что голос точно меня выдаст. Бросаю на мать и подошедшего сюда отца Ирмы тяжёлый взгляд, и позволяю себя увести.

На балконе немного прохладно, и я обхватываю себя руками. Подхожу к перилам и смотрю в темень сада. Кажется, застёжка пострадала, и мне теперь остаток вечера придётся держать пелерину в руке, чтобы не раскрылась.

— Ты всегда можешь рассказать мне о своих проблемах, — Ульрих становится рядом со мной, но не слишком близко. — Я не замечал, что родители на тебя давят.

— Это не то слово, — мрачно хмыкаю я.

— Не то? — кажется, он не знаком с таким выражением.

— Давят — не то слово. Прессуют, заставляют, игнорируют моё мнение, идут на шантаж… Это лучше описывает происходящее. Они сказали, что заберут меня из академии.

Может быть, я это зря, но хоть с кем-то мне сейчас хочется поделиться. Ульрих хмурится. Похоже, они действительно могут меня забрать.

Тогда я перестану участвовать в сюжете. Это хорошо, но мне… тут понравилось?

Да и вариант стать марионеткой родителей Ирмы мне очень не нравится.

— Я тоже… надавлю, — мрачно отвечает Ульрих и задумчиво добавляет: — Или это не то слово.

А вот его они, вероятно, послушают. Точнее, не рискнут спорить. Настроение у меня немного улучшается, я даже улыбаюсь, представляя лица родителей Ирмы во время разговора с Ульрихом. Он может быть пугающим, я знаю.

— Ты спокойно отучишься, я об этом позабочусь, — уже чуть мягче продолжает он.

— Спасибо, — искренне благодарю я.

Как минимум у меня появилась надежда и настроение улучшилось. Но я ещё рассматриваю наслать на родителей чесотку перед уходом из зала…

— Дай руку, — говорит Ульрих и достаёт купленный браслет. — Говорят, он защищает от злых наговоров.

— Очень актуально, — не сдерживаю иронии.

Улыбаясь, протягиваю ладонь, чтобы взять браслет. Но Ульрих надевает его сразу, едва коснувшись пальцами кожи. Холодные камни обхватывают запястье, но на душе теплее.

Прижимаю браслет к груди и снова благодарю. Наверное, это остатки магии внушения, но я теперь совсем его не боюсь. А испытываю нечто другое.