Книга Злодейка в академии. Сбежать от куратора, страница 43 – Василиса Лисина

Вдоль стен выстроились ряды колонн, а между ними висят огромные, богато декорированные гобелены, создавая ощущение торжественности и величия. Я на фоне этого всего чувствуюсебя очень маленькой и незначительной.

В зале собрались нарядные гости, между ними ловко передвигаются официанты, которые разносят напитки.

— Прошу, — появившийся из ниоткуда лакей показывает нам поднос, на котором лежат крупные купюры. — Ваше пожертвование.

Не успеваю я признаться, что не подумала о деньгах, как Ульрих кладёт довольно крупную сумму на поднос, и лакей исчезает так же бесшумно. Ульрих ведёт меня дальше вглубь зала. Со всех сторон я слышу, как переговариваются гости и звенят бокалы, временами раздаётся смех. Родителей Ирмы пока не видно, и я с облегчением расслабляю плечи.

С одной стороны зала стоит три круглых столика, на которых что-то блестит. И цветы! Вдоль стен стоят высокие вазы с пышными букетами свежих цветов, наполняющих воздух своим тонким, дурманящим ароматом. Здесь буквально всё дышит изысканностью и аристократизмом.

С нами здороваются знакомые Ульриха и заводят с ним разговор, как бы невзначай оттесняют меня. Я, в отличие от настоящей Ирмы и не держусь жениха, так что отхожу. Выдохну и приду в себя, а то, как ни крути, рядом с ним сердце неспокойно.

На круглых столиках лежат самобытные украшения из камней. Я разглядываю их.

— Слишком простые для тебя, да? — раздаётся низкий голос Ульриха практически над самым ухом.

— Почему? — обиженно говорю я и отшагиваю вбок. Не даёт мне успокоиться!

— Выглядят как обычные камни, но по поверьям, обладают магической силой. Добываются в Куральских горах, и деньги с их продажи пойдут в поддержку жителей этого региона.

— Я, кажется, не взяла с собой деньги.

— Я куплю, — утверждает Ульрих.

— Не надо. Мы же сегодня разорвём помолвку.

— Но пока ещё ты моя невеста, — просто говорит он. — Так что имею право.

— Хорошо… Тогда один из этих браслетов подойдёт.

Решаю не спорить. Благотворительность — это хорошо.

Отхожу на шаг от столика, пока Ульрих забирает браслет и отдаёт деньги. И тут мне на плечо ложится холодная рука. Пальцы сжимаются.

— Дочка, что это за вид? — шипит мать Ирмы. — Отойдём на минуту.

— Спасибо, мама, мне и тут хорошо, — оборачиваюсь я с приклеенной улыбкой.

— Господин Виллард, как же я вас рад видеть! — восклицает отец Ирмы.

Они работают в слаженной преступной связке: отец вклинивается между мной и Ульрихом и отвлекает его разговором, а мать, взяв под локоть, тащит меня подальше. От неожиданности я делаю несколько шагов, а потом упираюсь и торможу.

— Надеюсь, ты не станешь устраивать скандала? — шипит «мать».

— Если надо, стану, — говорю я вполне громко.

За что получаю шокированный взгляд, и родительница Ирмы останавливается.

— Мы слишком мало времени уделили твоему воспитанию, — дёргает она меня за руку. — Ты расслабилась в этой академии! Родителям перечишь?

— Потому что родители сошли с ума от алчности, — возражаю я.

Лицо матери Ирмы становится пунцовым от гнева. Она отталкивает меня к колонне и закрывает собой от зала. Резко срывает пелерину и комкает в руках.

— Я сегодня же напишу заявление, чтобы тебя забрали из академии! — шипит она.

Меня захлёстывает волна возмущения, но первое время я не соображаю, чем мне ответить. И, главное, толком никто не видел, как именно она обращается с дочерью! Позади меня окно, справа колонна, а слева большие декоративные цветы. А спереди — разъярённая родительница.