Онлайн книга «Триумф поражения»
|
— Что это? — Ваш дневник, я полагаю, — горько-ехидно отвечает Холодильник и уходит к окну, отвернувшись от меня на ночной город. "Сегодня я выиграла в карты на желание у Холодильника. О! Это чувство победы над монстром! Оно непередаваемо! Спасибо, папочка, что научил меня играть в карты, иначе уже сегодня ночью я была бы изнасилована цинично и просто, как наложница султана". Потрясенно смотрю на спину Холодильника и чувствую, как шевелятся волосы на голове. "Конечно, Холодильнику не понравилось мое желание, и он наложил на него двухмесячное "вето’, но это же шестьдесят дней свободы от его назойливого внимания! Все-таки я молодец! Откуда берутся мужчины, не понимающие слова "нет’? Кстати, Матвей совсем неплох, кажется запал на меня, надо будет это использовать". Я не помню, чтобы хоть что-то, даже маленькие замкнутые пространства, пугали меня так, как эти тетрадные листы. "Холодильник ел меня глазами весь спектакль в мюзик-холле. Еще этот Кирилл Иванович со своими липкими взглядами! Марго скоро просто зарежет меня фруктовым ножом. Хотя… Права Ленка, это тоже можно использовать. И возвращение Юрия Александровича можно использовать, надо только подумать как". Холодильник вдруг резко разворачивается ко мне и смотрит, не отрываясь, пронизывающим, испытующим взглядом. "Было очень смешно слушать Светлану и Кристиночку, прячась с Ленкой в кабинке туалета. Полезное подслушивание. "Общая" девусика Матвея и Холодильника хоросиа! Как Светлану поддевала! Но и Светочка не промах. Надо же… Двадцать лет, а выдержка как у сорокалетней стервы". — Почему Холодильник? — неожиданно спрашивает он. — Белый, большой, широкий, холодный, — говорю я, глядя ему в глаза. Взгляд не отвожу. — Все проще простого. Графологическая экспертиза. — Я думал об этом первые несколько минут, — тихо отвечает мне Холодильник. — Но серьезно додумать эту мысль не смог. Скажите, госпожа Симонова-Райская, что из написанного вами… — Не мной! — Хорошо, — равнодушно соглашается Холодильник. — Что из написанного на этих листах не ваши мысли? — Оценки и выводы! — тут же отвечаю я. — А факты.события, люди? Долго молчу, глядя на проклятые листки, потом поднимаю на него глаза. — Это правда. Почти. — Я так и думал, — Холодильник щурится хищно, остро. — Я оценил ваш ход. Вы решили меня отвратить от себя всеми возможными способами. Я так понимаю, что Геннадий Муравьев просто вырвал и выкрал эти странички из вашего дневника, чтобы как-то использовать в борьбе за ваше тело и душу? Но проболтался матери. Или все это по ее заданию. — У меня никогда не было никаких дневников. кроме школьного, — говорю я, вставая с дивана. — А это уже неважно! — Холодильник подходит вплотную ко мне. — Там, в небе. я понял, что все равно не откажусь от вас. — Чтобы отомстить? — бред происходящего не умещается в сознании. — Подойдет любой вариант, который вы придумаете. — пожимает плечами Холодильник. — Мне все равно. Я приму любой. Большая рука ложится на мое горло, не сжимая, нежно, трепетно. — Как жаль, что ты другая, — шепчет Холодильник и целует меня. И это поцелуй-наказание. Ему не нужно, чтобы я отвечала. Ему нужно завершить игру в желания и ограничители. В голове стучат молоточки и поет Высоцкий: Тех, кто был особо боек, Прикрутили к спинкам коек, |