Книга Краткосрочный курс для попаданок. Гарантия. Дорого, страница 120 – Жанна Володина

Мертвецкую? Меня? Свободного гражданина огромной страны, пережившей столько революций и войн? У них тут хоть какое-нибудь подобие суда и справедливости существует? Может, филиал Страсбургского суда? Хотя бы филиальчик?

Буквально через пять-десять минут карета замедляет ход. Бернард, с победным презрением взглянув на меня, выходит первым.

Смотрю направо и налево. Хмурые и равнодушные к происходящему охранники, крепко, но осторожно подхватив меня под руки, буквально выносят из кареты.

Большой серый дом, обложенный чем-то вроде ракушечника, производит на меня гнетущее впечатление своей мрачной внушительной высотой и шириной. Заведя в дом через маленькую неприметную калитку и задний двор, меня долго спускают в подвал. Винтовая лестница, по которой меня сначала пытаются нести, потом заставляют идти самой, настоящее произведение литейного искусства: каждый пролет украшен по-своему, то райские птицы на чудесных цветах, то неизвестные мне животные в момент прыжка или в схватке, то знаки, похожие на буквы и цифры.

— Просто герои метростроя! — ворчу я про себя, потеряв счет времени и изрядно устав. — Следующая станция Павелецкий вокзал!

Внутри всё дрожит от злости и страха. Он сказал «мертвецкую»! Это что? Та, которая с покойниками? Может, сразу в «тихую камеру»? Что для этого нужно? По-моему, сопротивляться.

Встаю на одной из ступенек как вкопанная. Охранники тоже останавливаются и терпеливо смотрят на меня, некоторое время ожидая объяснений. Идиоты!

Будто мысленно считав обидное обзывательство, охранники спохватываются и не очень-то аккуратно хватают меня, один за ноги, второй за талию — и, как мешок со строительным мусором, несут вниз. Ногами вперед! Плохи мои дела…

Мужчины не разговаривают друг с другом, от этого еще страшнее. Вместе с противным липким страхом приходит искреннее возмущение: где Бошар? Где Фиакр? Где Франц? Вот зачем мне Хранитель меня, Женихи Фамильяр, тоже мои, кстати? Почему не ищут? Почему не звонят во все колокола?

Когда двое крепких мужчин заносят меня в довольно просторное помещение с неожиданно высоким потолком, я сама себе отвечаю. Конечно, не звонят — у них тут и колоколов-то никаких нет. А не ищут, потому что пока не знают, что меня надо искать. Не верю я в то, что Бошар был со мной неискренен в проявлении любви. Вот он сообщит Их Величествам — и получишь ты, Голубая Ря. ха!

Оставшись в пустом помещении в одиночестве, насильно усаженная в глубокое кресло и для верности привязанная к нему ремнями, я неожиданно успокаиваюсь. Хотел бы убить — уже бы убил. Значит, я ему еще нужна. Буду ждать, зачем.

Ждать приходится долго. Я успеваю изучить помещение вдоль и поперек. И оно успевает мне надоесть. Это серая комната с серыми обоями, серой мебелью, представленной моим креслом и высоким узким шкафом, серым потолком, освещенная тусклым светом ламп, непонятно откуда берущих источник этого света.

В углу за моей спиной раздается громкий чих и шуршание. Замираю. В доказательство самых чудовищных предположений перед моим креслом появляется крупная серая крыса с очень длинным лысым хвостом. Она обнюхивает кончики моих туфель, край подола, ножки кресла, потом отбегает на безопасное расстояние и издали смотрит на меня внимательными черными бусинками.

Оказывается, я боюсь крыс. По умолчанию я боюсь мышей и всяческих насекомых. Хотя, честно говоря, никогда с ними не сталкивалась. Максимум дискомфорта — комары на речке и парочка тараканов в старом деревенском доме, где сейчас живут мои родители, которые дом отремонтировали и от тараканов избавились.