Книга Крепостная Эльза, страница 32 – Светлана Машкина

На той репетиции присутствовал сам барин — граф Пекан. Неловкую актрису граф приказал наказать розгами. Не помогла красота, великолепный голос и господское имя.

— Боюсь, мой господин, что раны от наказания не успеют зажить до выступления, — попытался защитить Фелицату Жураль.

— Кто её спину увидит? — удивился барин.

— Спину — никто, но движения уже не будут достаточно плавными, как не старайся. К тому же, узкое платье будет давить нарубцы, и актриса, волей-неволей, начнёт морщиться в самый неподходящий момент.

Барин подумал и согласился с доводами — пороли Фелицату после выступления.

— Она во всём Киряшку обвинила, конечно, — вздохнула Акулька. — А через неделю Киряшка с лестницы упала.

— Сама? — спросила я.

— Ты как думаешь? — грустно усмехнулась соседка. — Считается, что сама. Киряшка ногу сломала, отправили её в деревню. Жураль сказал, что хромые актрисы в театре не нужны.

Понятно. Фелицата, всё-таки, избавилась от соперницы.

Если я сейчас вступлю в эту маленькую крепостную драку, то долго в театре не продержусь. Местная прима обязательно меня подставит, и тогда я, вслед за Киряшкой, отправлюсь крутить коровам хвосты.

Не научусь читать и писать, не узнаю элементарных правил поведения и хороших манер.

Придётся как-то если не подружиться, то хотя бы дать понять, что я не представляю для Фелицаты никакой конкуренции. Чем меньше внимания мне будет уделять Жураль — тем лучше.

Ну что же, раз я теперь актриса — начну осваивать новую профессию.

Фелицата, вероятно, возмущённая наглостью, решила сразу поставить меня на место.

— Теперь ты будешь полы у меня мыть, — заявила она.

Я покорно кивнула. Прима недоверчиво хмыкнула.

— Чего вчера болтала? — уточнила она.

— Не помню, прости. Меня чуть ли не из Священного круга забрали, никак в себя прийти не могу, — трагическим голосом сказала я. — Хотела невестой стать, а стала, — я развела руками, показывая свою покорность и трагедию.

— Никем ты не стала, — отрезала прима. — Здесь и без тебя красавиц полно, тащит молодой лорд в поместье всякую шваль.

Ого! Похоже, розги Фелицату ничему не научили. Пусть она прима и первая актриса, но не стоит забывать, что свободы ей это не прибавило.

Училась я старательно, чем приятно удивляла наших педагогов. Алфавит оказался довольно прост и сильно напоминал наш, поэтому очень скоро я начала читать и писать. Счёту нас тоже учили, здесь самое главное было — ничего не ляпнуть и сделать умный вид, когда тебе объясняют то, что дети изучают в начальной школе.

С реверансами и манерами оказалось сложнее — надо было чётко знать, кому просто приседать, перед кем опуститься чуть ниже и слегка выставить вперёд правую ногу, а к кому склониться, насколько возможно. В последнем случае получался глубокий реверанс, но и тут таилась опасность — встать из реверанса можно было только тогда, когда к тебе обратятся.

Вдовушка-педагог велела называть себя «госпожа Дарина» и гоняла нас безбожно. Чопорная и скромная при равных, с нами она превращалась в обычную, уставшую от жизни и отсутствия перспектив, вечно недовольную тётку.

— Итак! Вас подвели показать важному лицу! Все смотрим на меня, сейчас я — важное лицо. Ваши действия?

Мы, всем женским коллективом, синхронно присели, придерживая пышные юбки «учебного платья».