Книга Поймать океан, страница 69 – Виктория Войцек

– Когда-то жила девочка…

Он взлетел ввысь, завибрировал и эхом отразился от невидимых стен. Все подняли головы, прищурились, непонимающе вгляделись в хищную толпу, за которой уже не было видно Аэри. Но она говорила. Каким-то чудом несла свою историю, а Вальдекриз крепко удерживал Асин за руки, не пуская ее к шевелящемуся комку окровавленных перьев.

– И вся она была любовью. Помогала всем городским жителям – и ничего не просила взамен. А когда она танцевала, само время останавливалось, чтобы посмотреть и, затаившись среди людей, поддерживало ее тихими хлопками. Каждый стремился подбодрить ее добрым словом, а сильнее всех – юноша с глазами цвета хищного неба. «Когда-нибудь сам добрый бог спустится посмотреть на тебя», – говорил он, а она лишь скромно улыбалась и, зажмурившись, пыталась сохранить в себе каждое его слово.

Наступила тишина, которую разрезал громкий крик Асин. От хватки Вальдекриза по плечу растекалась горячая липкая боль, но Асин отчаянно вырывалась. Она не слишком понимала, зачем – ведь вороны не увидят ее, а она никак не сможет им противостоять. Слезы падали, разбивались о землю и поднимали едва заметные пылевые облачка.

– Девочка растила в себе любовь. И не было в городе никого счастливее. Но не привыкла она брать – лишь отдавать. Так и не осталось у нее ничего, кроме разросшейся любви, и даже юношу – того самого, с глазами цвета хищного неба, – увела другая, тихая и скромная, которую не каждый знал по имени, но былаона для него лучше прочих. Однажды, очнувшись, девочка поняла, что любовь внутри нее начала гнить. Она дурно пахла и выходила из тела слезами. И решила тогда девочка, раз не нужны ее чувства единственному, подарить их всем. И стала она верховной жрицей. Даже не думая о том, что любовь, которой она так щедро делится с окружающими, гнилая.

Асин обмякла в руках Вальдекриза – сползла по его груди, уронила голову. Дыхание ее не текло спокойной рекой, а вырывалось резко, со свистом. Щеки были мокрыми от слез.

– Она отравила всех. Люди верили ее словам – что настали светлые времена – и жили, утратив былую осторожность. А затем пришла тьма. Все видели ее. Тьме было тесно на своей земле – тьме хотелось большего. Крылатая тьма не просила, она брала. Крылатая тьма не говорила, а стреляла из черных пушек и рубила багровыми от крови мечами. Не сразу девочка поняла: крошечный городок на границе погибнет под когтистыми лапами врага, которого подпустила она, называя союзником, даже братом. Лишь когда на землю цветочными листьями стали падать тела родных и знакомых, она приказала покинуть дома. Всем. Кроме юноши с глазами цвета хищного неба. Словами девочка приковала его к себе. Его возлюбленная не смогла сбежать и оставить его. Так они и погибли втроем. Потому что девочке не хватило смелости отпустить.

Поднялся ветер – он пах гнилью и сыростью. В толпе воронов взметнулся клинок Аэри – она все еще держалась. Асин громко шмыгнула носом и прошептала что-то, чего не поняла сама. Она почувствовала, как от тяжелого вздоха вздымается грудь Вальдекриза.

– Бегите в толпу, – задумчиво сказал Атто. Ему не было, казалось, никакого дела ни до рассказа Аэри, ни до нее самой. – И закройте собой девочку. Только чтобы свет не попал.

Чиркнуло несколько раз огниво – и затрещало, зашуршало озорное пламя, тут же окутавшее намотанную на палку рубашку. Асин и Вальдекриз метнулись в толпу: быть может, вороны не видели их, зато видела Аэри, девочка-любовь в разорванном платье, с окровавленным лицом и темным провалом вместо глаза. На ее теле почти не осталось живого места, но она продолжала стоять, беспорядочно размахивая мечом. Свистнув, чтобы привлечь ее внимание, Вальдекриз пронесся сквозь ближайших воронов, положил ладонь на голову Аэри и с силой прижал к земле, после чего обхватил руками и накрылсобой. Асин приблизиться так и не смогла. Она наблюдала со стороны, как огонь превращает воронов в черный дым, не оставляя от них почти ничего.