Книга Поймать океан, страница 148 – Виктория Войцек

– В том-то и дело. Циэль и Вильварин, они… – сказала Асин, с трудом собирая слова в предложения, но те разбредались, не давая поставить себя в стройный ряд.

– Боишься за них? – уточнил Вальдекриз.

Асин хотела кивнуть, но вместо этого уронила голову на грудь.

– И за себя?

– Угу, – буркнула она из-за закрывших лицо волос.

– Я бы не стал бояться за них, – ответил Вальдекриз. Судя по шороху травы, он подошел, остановившись в каком-то шаге от Асин. – Да, люди, особенно на Третьем, имеют привычку разбирать все, иногда без возможности собрать обратно.Поэтому я не хочу, чтобы Глаз Бога попал к ним в руки. Я не могу объяснить тебе всего, булка. Но, поверь, лучше пусть эта вещь вернется туда, где ей и место. В Дом Солнца.

– Даже если люди разберут нас, – заговорила молчавшая Вильварин, – возможно, они найдут способ вернуть нам тела. Не это уродство, которое так любил Танедд Танвар.

– Я бы хотела пробежаться босиком по траве, – снова сказала Циэль, и смех ее зазвенел десятком маленьких хрустальных колокольчиков. – Как в детстве.

– Я понимаю, что беспокоит тебя, детеныш. – Зашевелилась, зашумела трава: Вильварин медленно поднималась, вставая на все четыре лапы. По земле ударил хвост, примяв тонкие, усыпанные вытянутой листвой стебли. Выглянувшая из-за своих волос Асин как завороженная наблюдала за этим. – Но люди страшат меня куда меньше вечного сна, поверь. Мы ведь тоже ими были, пока не стали такими – не люди, не механизмы, не шум. Впрочем, вы называете шум аномалиями. И сторонитесь. А ведь раньше он был в каждом существе. Наши люди жили долго. Но рано или поздно они переставали шуметь и умирали. Или застревали где-то между жизнью и смертью, во сне.

– Пока кто-то не будил их, – подхватила Циэль.

– Пока кто-то не будил, – безрадостно отозвалась Вильварин. – Так мы почувствовали шум – как разряд по телу, – и поднялись. Мы думали, нас звал Глаз Бога. Но, скорее всего, мы почувствовали тебя и Тьери Карцэ.

Медленно, плавно ступая, Вильварин подошла к ней и легко, кончиками пальцев, подняла за подбородок ее по-прежнему опущенную голову. Асин заметила, как губы ее тронула тень улыбки, мягкой, материнской, и сердце вновь болезненно рухнуло. Глаза защипало от подступивших слез. Заметив это, Вальдекриз положил свою теплую ладонь Асин на плечо. А следом плеча мягко коснулась и Вильварин.

– Ты только не грусти, хлебная девочка! – прозвучал над ухом тонкий голос, и Циэль, широко раскинув руки, заключила в объятия всех троих.

– Постараюсь, – выдохнула Асин, утопая в чужом тепле.

Она хваталась руками за Вальдекриза, за Циэль, за Вильварин, боясь отпустить: вдруг это странное единение растворится, разлетится дымом. Она зарывалась носом в пахнущую потом рубашку Вальдекриза, а он поглаживал ее по плечу, иногда чуть сжимая его. Они молчали, все четверо, замерев, пока остров вокруг, раскинув дорожки-лапки, дышал свежим ветерком,стрекотал притаившимися в траве насекомыми, щебетал сидевшими на ветвях птицами.

– Не верится, что скоро мы уйдем отсюда, – шепнула Вильварин, дернув ухом и чуть потревожив венок. Ее ладони покоились на талии Циэль и на плече Вальдекриза.

– Эй, – он окликнул ее и запрокинул голову. Волосы разлились по его плечам расплавленной медью. – Я замолвлю за вас словечко. Рэм Альвар не похож на самодура, он знает цену человеческой жизни.