Книга Поймать океан, страница 141 – Виктория Войцек

– Правда, за столько лет люди обычно приходят в негодность, – протянула Циэль, мазнув взглядом по его фигуре.

– Ты обращаешься или крылатой памятью, или ничем, – сказала Вильварин, проведя рукой по воздуху, она будто поглаживала по спине невидимого зверя.

– А ты все тот же глупый мальчишка. Совсем маленький для того, чтобы дружить с девочками.

Хмурая Асин, в очередной раз хрустнув колосками, вытянулась, замерла и, медленно поворачивая голову, осмотрела всех участников беседы. Молодую Циэль, которая сейчас напевала себе под нос задорную мелодию, пока пальцы ее плясали по мелким синим цветкам; задумчивую Вильварин, подставившую лицо встречному ветру и блаженно прикрывшую глаза; жизнерадостного Вальдекриза, доставшего из-за пазухи куб и теперь державшего его на кончиках пальцев. Странный предмет то взлетал повыше, то приземлялся на подушечки. Механическое щелканье давно не звучало, а золотистое свечение было едва заметным, точно он устал.

– А ведь я все еще храню тебя у себя внутри, – мурлыкнула вдруг Циэль. Казалось, улыбка ее ненадолго поблекла. – Ты непохож на себя старого. Такой красивый. – Голос вновь сделался счастливым. – Вот только почему ты так и не вышел в сад? Там было весело.

– Циэль! – одернула ее Вильварин холодно, таким тоном обычно отчитывают за непослушание.

– Прости, – совсем тихо ответил Вальдекриз. – Я был… – он помедлил и все же закончил: – дурак. И совсем не разбирался ни в садах, ни в девушках.

– А сейчас? – звоном колокольчиков рассмеялась Циэль.

– В одном из двух – точно.

Присоединяться к разговору не хотелось. Асин и без того чувствовала себя чужой. Она отказывалась понимать, откуда у Вальдекриза еще два имени, как он связан с Домом Солнца и тем более – с Вильварин и Циэль, которые, судя по рассказам, жили здесь, когда острова еще не поднялись в воздух, а аномалии существовали разве что в сказках и историях уставших путников. Четыре слова – «последний жрец Отца-солнце» – не объяснили ничего. Асин чувствовала скребущуюсяв горле обиду, но хорошее воспитание – папино воспитание – не позволяло показать это, не давало громко требовать ответов от собеседников, которые, по сути, ничего ей не должны. Она надеялась лишь на то, что Вальдекриз помнит о своем обещании, и иногда поглаживала мизинец.

– Скажи же мне, Вальдекриз, – обратилась к нему Вильварин, учтиво назвав новым, привычным уху Асин именем, – что за сила до сих пор питает тебя жизнью?

Асин мысленно поблагодарила ее за этот вопрос. Сама она сейчас не смогла бы его сформулировать, в голове сталкивались лишь обрывки фраз – и даже в них она путалась. Сам же Вальдекриз, казалось, наслаждался солнечным теплом и не собирался продолжать разговор. Изредка он бросал в воздух вместе с кубом какое-то размышление, смысл которого не улавливал никто. Даже всезнающая Вильварин лишь лениво дергала ухом.

– Я думал, ты, творение Танедда Танвара, должна понимать, – улыбнулся он. Куб поднялся над пальцами и негромко щелкнул.

– Я, как и ты, лишь человек. Я не могу знать все. Иначе перестала бы гадать, что свело с ума последнего… – Вильварин осеклась и тут же поправила себя: – предпоследнего жреца Отца-солнце.

– Никому из нас не дано знать всего. Но вас растил Танедд Танвар, а меня просто позвал Дом Солнца. – Он замолчал и прижал пальцы к виску, будто невидимые молоточки застучали в голове – и стук их отозвался болью.