Книга Поймать океан, страница 111 – Виктория Войцек

Наконец рубашка шлепнулась рядом с ней, распластав мокрыерукава. Вальдекриз припал к камню и, выгнувшись, вцепился ногтями в лопатки. Асин привстала и, прикрыв рот ладонью, уставилась на него. Спину Вальдекриза покрывали трещины, какие обычно покрывают упавшие с высоты или изувеченные временем предметы. Они тянулись вдоль позвоночника, заползая на ребра, оплетали острые лопатки. Глубокие, расходящиеся в стороны ломаные следы, под которыми будто жило второе солнце. Вместо крови из ран сочился свет, собирался густыми, точно медовыми, каплями там, где трещины сужались. Вальдекриз все терзал их и терзал, впиваясь в кожу. Невольно Асин потянулась к нему.

Она вспомнила Аэри, фарфоровую Аэри, изнутри заполненную чернотой, в то время как Вальдекриз сиял. Несколько мгновений в голове бился вопрос: «Разве его можно ранить?» Нет, нет, Асин не верила. Это невозможно. Но он полулежал перед ней, тяжело дыша в собственные колени, и будто пытался содрать с себя кожу.

– Я могу чем-нибудь помочь? – осторожно спросила она.

– Главное – не мельтеши, – рявкнул Вальдекриз. Он свернулся клубком, прижался лбом к коленям, захрипел, но тут же слабо усмехнулся: – Как ты понимаешь, перед женщинами я не раздеваюсь.

– Что это вообще такое? – Тревога росла. Асин придвинулась ближе.

– Рано тебе такое знать, булка… Слушай, отожми мою рубашку – хорошенько отожми – и вытри мне спину.

С этими словами Вальдекриз вновь вцепился в лопатки. Кожа под напором ногтей приподнималась, будто он отдирал корку с разбитой коленки. Хлопая слипшимися ресницами, Асин смотрела на него еще несколько мгновений, а затем, дернувшись, схватила рубашку.

Пальцы еле слушались – выкручивали ткань, расправляли, трясли, смахивая будто налипшие капли. К Вальдекризу Асин подползла на коленях и, взявшись одной рукой за рубашку, принялась осторожно вытирать спину, едва касаясь, очень боясь сделать что-то не так. Светлая ткань окрашивалась красным. Разводы на коже темнели, обращаясь самой обыкновенной кровью. Асин даже подумала: вдруг почудилось? Может, эти алые пятна и не были жидким золотом? Трещины сейчас выглядели лишь длинными порезами, идущими внахлест. Асин приподнимала рубашку, заглядывая под нее, и липкое чувство страха – страха за него, страха собственной беспомощности – поднималось от самого низа живота к макушке.

– Каждый чем-то платит за жизнь, булка. – Вальдекриз забралу нее свою одежду и, подобравшись к краю камня, принялся полоскать в воде, пытаясь отмыть кровь.

– Это твоя цена? – выдохнула Асин, устроившись рядом.

Она даже чуть осмелела, сняла ботинки и, отставив в сторону, спустила со скалы ноги – чтобы помочить в кажущемся таким спокойным океане пятки.

– Что-то вроде, – он пожал плечами, хорошенько выжав рубашку, развернул ее и только усмехнулся: казалось, ею мыли пол, после чего отплясывали на ней. Асин невольно фыркнула в кулак, но сейчас ей было не до веселья.

Какое-то время она молчала, рассеянно шлепая ногами по водной глади и глядя вперед – туда, где, кроме океана, не было ничего. Солнце бегало по его подрагивающей поверхности, оставляя на небольших гребнях множество мелких сияющих следов. Сердце все еще колотилось; Асин то и дело посматривала на Вальдекриза, желая убедиться, что с ним все в порядке. Она никогда не видела, как от обычной воды на теле человека открываются раны. Впрочем, раньше она и к океану не приближалась.