Книга Загнанная для дракона, страница 71 – Кристина Юраш

В этот момент я осознала. Все изменилось. Хорошая девочка, которую обманывали, которая верила, которая любила, она умерла. Она умерла в тот момент, когда я кончила от наслаждения в охотничьем домике, пока мое горло держала черная перчатка убийцы.

Она умерла, а я родилась. Та, которая больше никогда не даст себя в обиду. Та, у которой в груди невероятная сила. Та, для которой нет больше тайн.

Губы дёрнулись в усмешке — горькой, тонкой, почти дикой.

Мозг лихорадочно соображал. Можно было затаиться, спрятаться, как тогда в башне, прикинуться мышонком, протянуть время, дожидаясь, когда прилетит хозяин. Это безопасный план. Проверенный.

“Сокровищница!”, - пронеслось в голове.

Я вспомнила прутья, которые давили на грудь. Нет ничего соблазнительней золота… Никто не устоит перед ним. И тогда ловушка захлопнется.

А вот это риск! Огромный риск!

Сначала я почувствовала страх. Разве я на такое способна? Что-то внутри слабым голосом кричало, что это ужасная смерть! Что так нельзя! Что нужно всё делать по закону! Пусть их судят…

Но другой голос, хрипловатый, насмешливый и спокойный, сказал одно слово: “Отомсти!”.

Эта мысль вызвала у меня мурашки. Пальцы затряслись. Неужели я готова заманить их в ловушку на верную смерть?

“Готова!”, - произнёс тот самый внутренний голос. - “Ты теперь на всё готова!”.

Дрожь волнения не стихала, но сердце перестало дрожать, как у загнанной дичи.

Охота на графиню? Перед глазами пронеслась та охота в лесу.

“Ну, давайте поохотимся, господа!”, - сбивчиво от волнения прошептала я, вспоминая горы золота, перед которыми не устоит ни одна живая душа.

Только пусть Хассен не думает, что я всё ещё та глупая птичка в клетке из жемчуга и лжи.

Я не жду, пока меня поймают. Может, я и дичь, но я хитрая дичь. Я сама расставляю ловушки и заманиваю в них охотников.

Я медленно встала. Ногидрожали. Нервы — гудели, как обрывки проводов. Но в груди уже не было пустоты. Только жгучая, чёткая решимость.

“Не сомневайся! Они заслужили!”, - прошептала я себе, сжимая кулаки.

Я дошла на дрожащих ногах к двери. Прислушалась. Тишина — но не пустая. Напряжённая. Она дрожала, как натянутая струна.

Секунда, другая… Я снова дрогнула от страха, словно готовая в любой момент сорваться и бежать. Или отказаться от плана. Всё это казалось таким диким, что я была уверена: это не я. Это какая-то другая женщина вслушивается в тишину и ждёт тех, кого обрекла на смерть.

И вдруг где-то неподалёку хлопок и шаги. Голоса. Грубые, торопливые.

«Она здесь!»

«Не дайте ей уйти!»

Голос Хассена. Топот ног, лязганье оружия.

“Похитителя убить!”

Я вылетела из комнаты, будто вырвалась из собственной кожи, из собственных страхов, из собственной клетки.

Топала громко. Нарочно. Словно говорила: ловите. Я здесь. Иду к своей ловушке — и веду вас за собой.

— Вон она! — закричал Хассен в конце коридора, и в его голосе была не ярость — торжество.

Он думал, что я бегу. А я вела.

Что ж, милый. Я имею право делать всё, что хочу. Это ведь охота, не так ли? Ты сам однажды так сказал!

Я бросилась в коридор, потом сбежала вниз по ступенькам к той самой массивной двери с вязью узоров. К сокровищнице.

Сердце билось где-то в горле. Руки дрожали. Но внутри — странное, хрупкое спокойствие. Я знала: это место не предаст. Оно защищает то, что принадлежит хозяину. А разве я не стала частью его сокровищ? Разве теперь сокровища не мои?