Книга Одна звезда на двоих, страница 241 – Маришка Ко

Когда их тела снова стали единым целым, это был не взрыв страсти, а глубокое, мощное погружение друг в друга. Он двигался медленно, сильно, чувствуя каждый ее отклик, каждый мускул, напрягающийся под его ладонями. Она обнимала его ногами, притягивая еще ближе, ее стоны становились глубже, протяжнее. Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь, видя в зрачках отражение своей собственной души, своего желания, своей любви.

Время остановилось. Существовали только они двое, их сплетенные тела, их общая боль, их общая надежда. Наслаждение нарастало медленно, неумолимо, как прилив, затапливая сознание, стирая границы между «я» и «ты». Он чувствовал ее пульсацию вокруг себя, ее жар, ее силу. Она чувствовала его мощь, его нежность, его отчаянную потребность в ней.

— Кир… — ее шепот был почти беззвучным стоном.

— Шайлар… люблю…

Последний толчок — глубокий, пронзающий. Мир взорвался не криком, а тихим, общим выдохом, когда волна накрыла их одновременно, растворяя в слепящем свете абсолютного единения. Они замерли, обнявшись так крепко, словно пытались удержать это мгновение навсегда, их сердца бились одним бешеным ритмом о ребра друг друга.

Они уснули в объятиях друг друга незадолго до рассвета, измученные эмоциями, опустошенные и одновременно — наполненные до краев этой горько-сладкой, выстраданной любовью. Словно этот акт полного доверия и нежности дал им обоим силы встретить все, что готовило им безжалостное завтра.

Шайлар

Рассвет на Альтексе едва брезжил, окрашивая серо-коричневые скалы в призрачные лиловые тона. В апартаментах Шайлар было тихо, прохладно. Она проснулась задолго до сигнала, как привыкла за десятилетия службы. Привычка к войне, которая не отпускала даже в объятиях любимого мужчины.

Шай лежала неподвижно, боясь пошевелиться, чтобы не разбудить Кириана. Он спал. Глубоко, безмятежно, как спят только очень молодые или очень уставшие. Его рука тяжело лежала у нее на талии, горячая кожа касалась ее. Его дыхание было ровным, мерным. Кириан был здесь, в ее постели, такой настоящий, такой живой.

Шайлар смотрела на него в тусклом свете, пробивающемся сквозь жалюзи. На его светлые растрепавшиеся волосы, на сильные, расслабленные плечи. Кир был воплощением жизни, упрямой, честной, той самой, о которой Шай давно забыла. И он любил ее. Ее. Старого солдата, покрытого шрамами, женщину, которая по возрасту годилась ему в матери.

Их вчерашнее отчаянное признание под звездами… Их ночь, их неистовая, отчаянная и одновременно бесконечно нежная близость … Это было крещендо, слияние душ, попытка удержаться друг за друга перед лицом неизвестности. Шайлар позволила себе эту слабость. И теперь, на холодном рассвете, расплата подступала ледяным страхом.

“Я люблю тебя, Кириан, — произнесла она мысленно, осторожно убирая его руку со своей талии. — Люблю так сильно, что боюсь дышать. И именно поэтому мне так страшно тебя потерять. Боги, как же страшно…”

Предчувствие беды, которое мучило ее накануне, никуда не делось. Оно лишь усилилось, стало почти осязаемым, как металлический привкус во рту. Что-то было не так. В этой тишине. В этой изоляции.

Шай осторожно, бесшумно встала. Кириан что-то пробормотал во сне, но не проснулся. Она быстро оделась в свой черный летный комбинезон, собрала волосы в тугой узел. Солдат вернулся. Ей нужно было проверить Агилиса. Убедиться, что он готов.