Книга Песнь ста миров, страница 95 – Цзюлу Фэйсян

А Мяо тут же закивала и взялась за еду, как вдруг поняла, что Чжаочай только что ее коснулся. Выражение ее лица тут же упало, а рука потянулась к голове. Только нащупав, что медсестринская шапочка все еще была на месте, она наконец-то расслабилась.

– Не нравится, когда кто-то трогает голову? – бросил на нее взгляд мужчина.

«Нравится, когда это делаете вы», – подумала А Мяо, но, застыв на секунду, лишь кивнула.

Лу Чжаочай понимающе ответил:

– В таком случае прости, больше не буду.

Девушка со странным выражением лица скривила рот. «Дело вовсе не в том, что мне не нравятся прикосновения, а втом, что если вы заметите мои кошачьи уши, то я вам не понравлюсь, и от страха вы будете держаться очень далеко». Больше всего А Мяо боялась именно этого.

Вот только неважно, насколько сложны были внутренние переживания А Мяо и насколько терзался Лу Чжаочай. Так или иначе, представительница семейства кошачьих^[27] осталась жить у него. Девушка, как она сама утверждала прежде, оказалась смышленой и уже спустя несколько дней научилась выполнять все дела по дому. И только за готовку все же остался ответственен хозяин квартиры.

Со временем ему даже стало казаться, что присутствие А Мяо рядом вовсе не так уж и ужасно. Он всегда был человеком мягким, а теперь, еще и зная о «трагичном» прошлом девочки, испытывал к ней жалость наряду с неизбежным и нестираемым чувством стыда за то, что когда-то прогнал ее. Ко всему этому добавилась ее любовь следовать за ним по пятам и звать «денежным господином», словно милый и смышленый котенок. И вот мужчина уже стал относиться к ней лучше изо дня в день, в числе его всевозможных эмоций вдруг даже появилась… нежность.

Лу Чжаочай не знал, что, пока в нем росла нежность, изначальный ручеек увлечения внутри самой А Мяо постепенно разлился в целую бурную реку неудержимых и непристойных мыслей.

На улице как раз стояла весна, и кошачьи во дворе кричали дни и ночи напролет. Внутри у А Мяо тоже творился беспорядок: каждый день мысли ее были заняты размышлениями о том, как бы сблизиться с Чжаочаем. Однако кошкой она была знающей о стыде и приличиях и, помимо природных позывов, все еще имела при себе вещицу под названием «здравый смысл».

Поэтому, отправившись за покупками в один прекрасный день и руководствуясь тем самым здравым смыслом, А Мяо заглянула по дороге и в аптеку, где прикупила два бутылька того самого лекарства и пачку защиты. А затем, вся на нервах, отправилась домой.

Когда она добралась, Лу Чжаочая дома не оказалось, однако на обеденном столе аккуратно стояли две тарелки приготовленной на пару рыбы.

Взволнованная А Мяо не стала думать, куда это он ушел, вместо этого она решила воспользоваться случаем и вылила купленное лекарство в еду Чжаочая. Сначала только один бутылек, но потом, вспомнив, что денежный господин был очень уж мягким мужчиной, решительно вылила и второй, настроенная наставить его на путь невозврата, ведь он ни за что бы не стал делать с ней ничего дурного, если б не оказался загнан в угол.

Закончив с лекарством, А Мяо уселась на другом конце стола и, дрожа от волнения, неподвижно уставилась на приготовленную рыбу.

Совсем скоро входная дверь щелкнула – в квартиру вошел Чжаочай. Девушка тут же затаила дыхание и одеревенело повернулась к нему с приветствием: