Книга Песнь ста миров, страница 41 – Цзюлу Фэйсян

К Лу Юнь немедленно подбежали стоявшие позади слуги и задержали ее на месте. Девушка завопила:

– Это уже слишком!

– Что слишком? Когда я, принцесса Чаоян, заправляла столицей, ты еще училась дерзить в своих диких землях, а теперь смеешь желать моего мужа?! Запомни: меньше всего меня пугают чужие провокации и козни. Можешь бороться со мной, можешь думать, как бы мне насолить, вот только знай, что сама закончишь куда хуже.

– Чао Чэ! – донесся из-за пределов сада гневный крик.

Женщина вскинула голову и увидела взволнованное лицо торопливо приближающегося Чу Е. Притянув Лу Юнь, он закрыл ее собой, и девушка тут же несчастно заплакала.

– Я уже ударила ее, куда так спешишь? – улыбнулась Чао Чэ. – Спешить бесполезно, что сделано – то сделано. Или хочешь вместо нее ответить мне тем же? – С последней фразой выражение на ее лице стало совсем ледяным.

Нижняя челюсть Чу Е напряглась, казалось, он пытался сдержать вспыхнувшую ярость. Он повернул голову и осмотрел место удара на лице Лу Юнь,а затем велел страже позади:

– Солнце сегодня слишком коварно, вспыльчивость в такой день неудивительна. Проводите принцессу в покои и приготовьте отвар, который поможет ей справиться с летним зноем.

– Не стоит, – твердо ответила Чао Чэ. – Князь столько дней не возвращался в покои, что мне, слуге его, нездоровилось, но пощечина молодой госпоже Лу сегодня знатно улучшила мое состояние. Однако если же князь продолжит так поступать, то и здоровье продолжит ухудшаться… Я не возражаю, если госпожа Лу или другая женщина придет облегчить заботы князя.

Ее слова прозвучали жестко и дерзко. В глазах присутствующих она продемонстрировала презрение к Лу Юнь и заодно оскорбила правителя Цзинь Чу Е, нисколько не пощадив гордость ни одного из них и даже умудрившись иронично высмеять саму себя.

Чао Чэ решила, что если не любовь, то хотя бы брак она защитит.

Она развернулась и двинулась прочь, позади раздался гневный от унижения крик Лу Юнь:

– Рано или поздно ты сильно пожалеешь о своих словах, Чао Чэ!

Принцесса проигнорировала ее и даже не обернулась.

Стоило Чао Чэ уйти, как Чу Е с суровым видом протянул руку к Лу Юнь:

– Отдай.

Лицо девушки застыло, она спрятала ладонь за спиной. Князь взглянул на нее холодным взглядом:

– Не заставляй меня повторять.

Стиснув зубы, Лу Юнь бросила на землю три серебряных иглы, которые держала в ладони, и недовольно произнесла:

– Почему я не могу преподать ей урок, если она так ко мне относится? А-Е, ты так о ней печешься, неужели и правда любишь?

Чу Е поднял иглы с земли, однако не удостоил ее прямым ответом:

– Сторонники императорской семьи при дворе еще не уничтожены до конца, пока ее нельзя трогать.

– А когда станет можно? – холодно усмехнулась Лу Юнь.

– Раз сказал, что нельзя, значит, нельзя.

От этих слов по телу девушки прошелся мороз. Она окинула Чу Е слегка испуганным взглядом и в смотрящих на нее непроглядно черных глазах увидела лед. Стиснув зубы от распирающей злости, Лу Юнь двинулась прочь.

С той встречи прошли месяцы, однако слова Лу Юнь все никак не покидали мыслей Чао Чэ, точно проклятие. Сановники при дворе, поддерживающие юного императора, один за другим встречали свою кончину, и принцессе становилось все тревожнее, пока после наступления нового года тревога наконец не достигла апогея и не переросла в настоящее отчаяние.