Книга Песнь ста миров, страница 2 – Цзюлу Фэйсян

У Ци Тяня имелось и собственное правило: десять золотых юаньбао^[1] за тварь, и ни одним меньше, никаких исключений.

Вот только мир огромен, и для каждого в нем припасено это самое «исключение».

В то ранее утро он нашел Ли Юаньбао посреди трясины: девушка провела там целую ночь, по пояс увязнув в болоте и пытаясь выбраться. Волосы ее висели взъерошенными прядями, на лице ясно читалось унизительное отчаяние, сама она держалась над поверхностью, вцепившись в сломанную ветку дерева, а в глазах стояли слезы раскаяния и безысходности.

Причина безысходности была Ци Тяню понятна, вот только в чем девушка раскаивалась, знать он не мог.

Заслышав приближающийся звук шагов, медленных и спокойных, Ли Юаньбао с трудом вскинула голову и осипшим голосом попыталась привлечь внимание:

– Спасите…

Вот только стоило ей увидеть лицо Ци Тяня, как слова застыли в горле костью.

Разве могло быть иначе? В нем с рождения жили ядовитые твари, они давно стали частью его тела, росли и дышали вместе с ним, блуждали в крови, а его уродливая, вгоняющая в страх кожа выпирала бугорками и пестрила синими узорами.

Никто не счел бы такое лицо красивым. Именно из-за этого омерзительного облика в детстве Ци Тяня прозвали демоном, родственники выгнали из семьи, и родители его умерли, изнуренные работой.

Он долго изучал незнакомку взглядом, после чего равнодушно отвернулся.

Но тут в подол его черного одеяния вцепилась дрожащая рука.

– Спаси…

Инстинкт выживания взял верх, и неважно, что спаситель выглядел самой настоящей нечистью.

Ци Тянь даже на мгновение растерялся, но затем присел на корточки и совершенно невозмутимо принялся отцеплять от себя пальцыЮаньбао один за другим. Делал он это неторопливо и равнодушно, словно стряхивал прилипшую к одежде грязь. Девушка в ужасе смотрела на отвратительные синие узоры, укрывающие его руку, следила за движениями, не в силах выдавить от отчаяния ни слова.

Но стоило Ци Тяню двинуться прочь, как он вновь услышал со стороны болота отчаянный всхлип:

– Спаси меня. – Ее голос напоминал скулеж щенка, беспомощно молящего о шансе на жизнь. – Прошу, помоги…

Ци Тянь остановился и, обернувшись, взглянул на заплаканное лицо, в полные отчаяния глаза. И едва заметно кивнул.

– Хорошо.

Родители Ци Тяня скончались рано, детство прошло в одиночестве, что сделало его характер нелюдимым и чудаковатым, оттого он не различал хорошее и плохое. Все эти годы его не заботило, кто перед ним, – он продавал тварей любому, кто мог заплатить. Он не был спасителем или убийцей – всего лишь продавцом ядовитых существ.

Вот только в этом мире постоянно встречаются исключения.

К тому моменту, когда Ци Тянь вернулся к болоту с веревкой в руках, Юаньбао уже лишилась сознания. Поразмыслив, он ступил вперед и принялся трясти ее в попытке заставить очнуться.

Кости во всем теле девушки ужасно ломило, и сознание она потеряла из-за того, что боль стала совсем нестерпимой, поэтому и пробуждение превратилось для нее в настоящую пытку.

Она с трудом распахнула глаза на исчезнувшего и вновь объявившегося Ци Тяня, и пусть его лицо выглядело по-прежнему пугающе безобразно, взгляд Юаньбао тут же загорелся.

– Ты вернулся… спасти меня?

Ци Тянь не ответил, но, когда огонь в глазах Юаньбао постепенно погас, его усыпанная синими линиями ладонь вдруг щипнула ее за щеку.