Книга Песнь ста миров, страница 111 – Цзюлу Фэйсян

– Я не стану тебя благодарить.

Стерпев давление в груди, девушка, поднимаясь, тихо произнесла:

– Мне не нужна твоя благодарность. – Она подошла к нему и легонько ухватилась за холодные как лед пальцы парня.

Даже несмотря на то, что обе пары рук были ледяными, их касание невольно породило частичку тепла, и это было тепло, от которого трепетало сердце, – капля в ужасном морозе, такая же, как Лин Син, помимо его собственной воли вызывающая в Инь Ляне… зависимость.

– Я прогнала их, вернемся же. – Ее голос прозвучал ласково, словно обращаясь к раскапризничавшемуся, упрямому дитя.

Он опустил взгляд так, чтобы Лин Син его не разглядела. Невероятное бессилие сковало биение его сердца крепкими тисками, он напоминал себе загнанного в клетку зверя, окруженного железной решеткой реальности. Парень отстранил ладони и, сделав два шага вперед, холодно произнес:

– Нас с тобой ничего не связывает.

– Связывает.

Мужская фигура из синего и белого цветов стала постепенно растворяться посреди бескрайнего снега. Тело Лин Син против воли повалилось вбок.

– Нас многое… связывает.

За спиной раздался тихий удар, и ни шороха больше. Инь Лянь оглянулся, но увидел лишь лежащую без сознания девушку на земле и белый снег вокруг, окрашенный в цвет ее платья.

Боль, казалось, острыми когтями полоснула посердцу, маска равнодушия на лице Инь Ляня треснула. Он поспешил к телу Лин Син, взял на руки и внимательно присмотрелся. Лишь почувствовав слабое дыхание под ее носом, парень перестал испуганно дрожать.

– Уходи, – сипло произнес он, а сам спрятал голову на ее щеке, прижимаясь к слабому теплу, беспомощно и отчаянно. – Оставь же меня… Умоляю.

Кровь внутри его тела, ведомая переживаниями, постепенно хлынула быстрее, и он, окруженный снегопадом, мгновенно ощутил обжигающий сердце жар. Испепеляющая сила заметалась внутри, вызывая такую боль, что казалось, его резали сотни лезвий.

«Кровь цилиня…»

Именно она положила начало всей этой иронии судьбы. Если бы не она… Из горла Инь Ляня вырвался низкий рев загнанного зверя – он так ненавидел все это, что желал лишить себя жизни. Но даже в смерти с него не спадали оковы крови цилиня.

Когда Лин Син очнулась, то обнаружила себя в одной из пещер горы Цаншань. Внутри пещеры ярко пылал огонь, а снаружи царствовали снега и стужа. Она взглянула на стоящего на входе Инь Ляня – тот был легко одет, и девушка подумала, что, должно быть, бессмертное ядро уже окончательно стало единым с его кровью, просто пока он не мог использовать его силу.

Тело Лин Син достигло своего предела, без ядра ей и правда предстояло окончательно исчезнуть из этого мира. Вот только жизнь Инь Ляня, лишенного крови цилиня, было никак не сохранить.

Ситуация, в которой смерть одного из них была неизбежна, ставила ее перед выбором, с одной стороны, неимоверно легким, а с другой – неимоверно сложным.

– Инь Лянь, – тихо позвала она, и стоящий на краю пещеры парень повернулся, его рука была в крови, что сильно испугало Лин Син. – Что… Что с твоей рукой?

Он небрежно стряхнул с запястья кровь:

– Ничего. – А затем холодно усмехнулся и с лицом, полным насмешки, произнес: – Я все равно чудовище, не способное ни жить, ни умереть.

Выражение на его лице больно кольнуло Лин Син, и девушка опустила взгляд. Долгое время она молчала, пока наконец не произнесла: