Книга Сломленная истинная, страница 60 – Ивина Кашмир

Рейнард резко оборачивается, и его губы тут же растягиваются в ехидной улыбке:

— Какие люди... — хрипло протягивает, скользя по мне пристальным взглядом. Делает пасс рукой, и военачальники, опустив головы, тут же ретируются. — Что вы здесь забыли, госпожа тёмная луковка?

Я подхожу к нему вплотную и задираю голову, переходя на магическое зрение.

Итак, что тут у нас...

Один вредный, злобный дракон — одна штука. Никаких повреждений. Соткан из чистейшей тьмы. Здоров, как бык.

— Насмотрелась? — выдыхает, наклоняясь ближе.

— Мне говорили, что ты при смерти, — цежу сквозь зубы. — А тут такая подлянка.

Его губы дёргаются в улыбке.

— Ты пришла, потому что беспокоилась обо мне?

— Скорее, я пришла, потому что ждала, что ты помрёшь, — парируюя. — И тогда бы я возглавила твоё войско.

Запрокинув голову, он начинает смеяться.

Закатив глаза, я вылетаю из палатки, и тут взгляд цепляется за носилки, на которых лежал растерзанный воин. Вместо груди у него кровавое месиво. Ноги сами потащили меня вслед за ним.

Захожу в палатку, служащую лекарским приютом, и сразу обдаёт запахом крови, гнили и травяных настоев. Повсюду раненые. Кто-то стонал, кто-то уже молчал навсегда, накрытый белой простыней.

— Что с ним? — киваю на парня, у которого живот был разодран так, будто его пробили изнутри.

— Новое оружие светлых, — мрачно бросает лекарь, не глядя на меня. — Что-то, чего мы раньше не видели. Раны не затягиваются. Гниёт всё быстрее, чем мы успеваем резать.

Сажусь рядом, прикладываю ладонь к обожжённой плоти. Тьма отзывается, жадно тянется наружу. Плоть дрожала, зашипела, будто я бросила её на угли.

Лекарь вскрикнул, но воин вздохнул ровнее. Рана не затянулась, только застыла, словно я законсервировала гниль внутри. На большее меня не хватило. В висках стучало так, будто молот вбивают прямо в череп.

Животный ужас в глазах мужчины сменился затуманенным покоем.

— Спасибо за помощь, — сдавленно произнёс один из лекарей. — Это, конечно, не исцеление, но он продержится.

Дрожащей рукой вытираю выступивший пот.

— Так что за оружие? — едва слышно спрашиваю, упав на стул.

Значит, Дарквуд не соврал, и дела на фронте действительно плохи.

— Мы не знаем, — шепчет лекарь, проведя рукой по седым волосам. — Какая-то белая пыльца, которую они везде добавляют. И стоит ей попасть на тело, как она начинает его разъедать. — Если светлые и дальше будут использовать эту пыльцу, боюсь, выиграть войну станет труднее.

Я прикусываю губу, чувствуя, как тьма внутри сжимается тугим клубком.

Странное оружие, новые раны, десятки умирающих.

Весь день я провела в палатке, помогая раненым. Вымоталась так, что к вечеру едва переставляла ноги.

Стоит выбраться наружу, начинаю жадно ловить ртом воздух.

Казалось, вся одежда пропиталась запахом разложения...

— Что ты там делала?

Голос Рейнарда заставляет разлепить глаза и выпрямиться.

— Твоя задача, Майя, проста как дважды два, — чеканит он, сверкая зелёными глазами. — Поднимать нежить. Ясно тебе?

Прислоняюсь спиной к стволу дерева и медленно сползаю вниз.

— Больше, чтобы я не видел тебя у лекарских палаток.Ты не целитель, Майя. Просто запомни, когда в следующий раз будешь изматывать себя действиями, коэффициент полезности которых равен нулю.

— А я и не знала, что ты такой зануда, — усмехнувшись, говорю я.