Книга Отпускай, страница 46 – Ольга Сурмина

Беспощадный свет выжигал остатки тьмы в углах крупного помещения. Бликовал на спортивных снарядах и тренажерах.

Казалось, матовый синий ковролин поглощал этот свет. Когда Эмма становилась на него босыми ногами, ощущала приятную мягкость, но за тем тут же вспоминала, что на пол ступали десятки чужих ботинок. Бабушки активно переговаривались меж собой. Одна при этом, тяжело ковыляя, ходила по кругу, а добрый доктор придерживал её за руку. Пожилые леди то и дело глядели на него с блестящими глазами, но дальше шуток дело не заходило. Никогда.

Фастер с аппетитом жевала конвертик со сгущенкой, и слегким смущением смотрела на физиотерапевта. Угостил. Еще и как-то сумел угадать, что девушка любила больше всего. Последнее время складывалось впечатление, что Даглас читал мысли. Однако, с мягкой ухмылкой Эмма гнала от себя эту глупость.

Мужчина отвлекся. Очень вежливо кивнул старушке, затем подошел к девушке и склонил голову:

— Ну как, перекусили? Готовы работать дальше? Несколько дней прогулов… скажутся на скорости достижения результата.

— Мне требовался отдых. — Фастер тяжело вздохнула, вспомнив два дня лёжки на диване с легкой температурой. Ни один стресс не проходил для девушки бесследно. Ни один. — Не от терапии, а просто. Я слегка простыла. И… можно на «ты», все в порядке.

— Хорошо. — Майрон медленно кивнул. — Что у тебя с иммунитетом, раз так? Тебя часто привозили с обмороком. Хоть раз после этого был полноценный осмотр?

— Мне диагностировали железодефицитную анемию. — Эмма пожала плечами. — Наверно поэтому. Давление падает, от усталости. — Она прищурилась, разом засунула в рот остатки слоеной выпечки, и принялась жевать. — Ты… очень хороший доктор. Я рада, что попала к тебе. Очень… очень добрый. Ты любишь помогать другим, да?

— Помогать? Не знаю даже. Не думал об этом. — Мужчина вскинул брови, озадаченно потирая двухдневную щетину на подбородке.

— Но ты же все время помогаешь другим. Помогаешь мне, и им всем. — Фастер кивнула на сидящих в рядок старушек, которые со смехом обсуждали своих внуков.

— Нет. — Даглас сузил глаза. — Тут это моя работа. И за это мне платят деньги.

— Но все равно ты делаешь это с такой заботой. — На лбу появлялась морщинка, а взгляд становился отчужденным.

— Эмма. — Мужчина прикрыл глаза и усмехнулся. — Помогают волонтеры. А я лечу людей. Это не помощь. Это — взаимовыгодный обмен, в своем роде. Они получают лечение, в котором нуждаются, а я — деньги за то, что его предоставляю. С помощью это не имеет ничего общего. Помощь, это когда один человек что-то кому-то бескорыстно дает. Дает... просто потому, что чувствует желание дать. Нужду, внутренний порыв. Эмоции. Например... сочувствие, жалость. Понимаешь, что я имею ввиду?

— Понимаю. — Фастер подозрительно прищурилась. — Сегодня ты бескорыстно дал мне слоеную булочку.

— Это был внутренний порыв. — Он протянул девушке руку, и елейно улыбнулся. —Как раз-таки. Идемте со мной, нужно кое-что сделать.

— Ладно. — Эмма легко коснулась горячей, бледной, мужской ладони и врач тут же её сжал. Помог подняться, и быстро пошел прочь из спортивного зала.

Полы халата развивались из-за быстрой ходьбы. Даглас пытался старательно пригладить вновь растрепавшиеся волосы, однако те непослушно падали на лицо. Губы растягивались в каком-то странном, незнакомом выражении, которое теперь мало напоминало улыбку. Длинные пальцы нервно теребили ручку в широком кармане, постоянно снимали, и надевали колпачок. Казалось, сегодня мужчина пах чем-то сладким, словно целую вечность проторчал в кондитерской. Или, хотя бы, пол часа.