Книга Секретарь чудовища, страница 136 – Ольга Сурмина

* * *

Он слышал смехв конце коридора. Тихий, раздражающий и режущий. Смех, который резко замолкал, когда Нэд выходил из кабинета. От зрелища, которое ему доводилось видеть, сводило зубы так сильно, что хотелось рявкнуть.

'Зачем ты её трогаешь? Какого черта ты позволяешь себе касаться своими грязными мерзкими ладошками её ягодиц? Какого черта ты с ней флиртуешь? Считаешь, что сможешь отомстить мне за сестру? Или за Шелли? Когда у тебя отсохнут руки, неудачник, который во всем мне уступал? Я — неудачник, а ты еще больший неудачник.

Только у тебя есть компания папы. А у меня ничего нет'.

Этот смех въедался в подсознание так глубоко, что хотелось подойти, нависнуть над старым другом, и сказать. Хрипло так, на ухо: «если ты продолжишь, то закончишь свою жизнь сегодня, в шахте лифта. Нет, это нисколько не угроза, это предупреждение».

Но Ротман не подходил. Мертвым взглядом смотрел, как сыпется за окном пушистый снег, видел, как он осыпался с деревьев, как клонил к земле их мощные черные ветви. С какой стати Нэд будет приказывать своей секретарше не встречаться с Грейвсом? С какой стати будет говорить ей, чтобы она убрала от него руки и отошла на пару метров подальше? Да ни с какой. Он ей никто. Больше — никто. Просто начальник, который привязал её к себе долговой цепью.

Ротман на нее даже, практически, не злился. Выставил её из дома в её день рождения, унизил, обозвал. Наверно, хотела себе праздник, раз пришла даже после того, как он сказал не приходить. Наверно, она хотела провести этот праздник с ним. Внутри что-то выворачивалось наизнанку, затем резко сжималось и завязывалось в узел. Если бы сейчас, если бы внезапно, через месяц, у нее опять был день рождения, он бы её пригласил. Не знал, правда, зачем, и с какой целью, но пригласил бы. Может, заказал бы где-нибудь столик, в месте потише и в менее пафосном. Снова купил бы подарок, и подарил бы его лично.

А она бы оказалась. Шарахнулась бы от такого предложения, молча развернулась бы и ушла в неизвестном направлении. Его предложения ей больше не нужны, и вряд ли она еще хоть когда-нибудь захочет отметить с ним свой праздник.

Почему-то Ротман так и не смог сказать, что он купил ей это пирожное. Теперь хотелось, чтобы она поняла это сама. Оставить у неё на столе еще что-нибудь приятное, может, открытку, или какой-нибудьподарок. Тогда, может, секретарша решит, что все еще ему не безразлична. Решит, и, может, подумает…

Из этого уравнения как-то случайно выбивалась Дерека. Нэд словно забыл о ней, или подсознательно размышлял, что женится на вовсе не на женщине, а на пакете акций. Можно ли ревновать к пакету акций? Можно рассматривать как соперницу? Конечно нет. Акции — это акции. А Одри — это Одри. Хотя Ротман с усмешкой понимал, что она вряд ли разделяла его убеждение. Но как усидеть на всех стульях — не знал, и с ужасом осознавал, что придется делать выбор. Выбор, между самой обыкновенной шкурой-секретаршей, каких в его жизни было десятки, и между благосостоянием всей жизни и целью, к которой мужчина шел много лет. Тот самый золотой успех, к котором он шел со студенческих лет. Особая бумажка на стене достижений среди всех прочих.

Выбор очевиден, разве нет?

Он медленно поднялся с кресла. Медленно взял ключ, и так же медленно вышел в темный коридор. Все разошлись домой, а за мутным стеклом мерцали предновогодние огни. Празднично, вот только в душе у Нэда праздника не было. Только глухой, кромешный мрак.