Книга Горничная немого дома, страница 256 – Ольга Сурмина

Страшным, омерзительным сном. Сейчас Нона откроет глаза, и все станет на свои места. Ночью ей никто не звонил. Это сон, просто сон... на новом месте часто так.

Снятся кошмары. Раскрыв глаза она, что было сил, влепила себе пощечину. Врач сперва отшатнулся, но после напрягся, и склонил голов:

- Мы сделали все что могли. Из-за особенности его случая... в общем, он прожил дольше, чем предполагалось. Не вините себя, и... крепитесь. Рак — это страшно. Не многие его переживают. Вы должны быть сильной, ради него. Думаю, он бы хотел, чтоб вы были счастливы.

- Заткнитесь. — Слез в печальных, серых глазах становилось все больше. — Просто заткнитесь. Заткнитесь. Заткнитесь. — Кричала она, хотя врач молчал.

- Сестру на этаж. Седативный транквилизатор, у нее нервный срыв. — Холодно отчеканил доктор, обращаясь к стажеру.

Не в силах больше сопротивляться силе притяжения, девушка упала на колени, рыдая. Сжимая руки в кулаки, она била по холодному полу, не чувствуя ни жжения, ни боли. Лишь горе и отчаяние, что накрывало с ног до головы. В ту самую секунду смысл ее жизни был уничтожен, хотя осознание до сих пор не приходило. Из груди вырывались хриплые, рваные вопли... она тяжело дышала, медленно и долго моргая. Вскоре с обеих сторон ее схватили сильные, ловкие руки, пытались усадить на кушетку... люди в белых халатах держали, не давая ей биться об пол. Ничто не осознавалось больше. Ничто не имело смысла. Перед глазами все начинало плыть, темнеть, тело, через пару минут прекратило конвульсии, и, словно мертвое, повисло на чужих предплечьях.

Положив несчастную на каталку, санитары повезли ее в неизвестном направлении.

Рассвет наступал медленно и неотвратимо. Небо светлело, тишина рассеивалась из-за увеличения в городе людей и автомобилей. Роса быстро испарялась с растений, их шелест разносил сильный, осенний ветер. С деревьев медленно спадали редкие листья, казалось, лето еще не кончилось, однако все вокруг напоминало об обратном. Сегодня в больнице стало на одного человека меньше.

Но также случайно стало одним человеком больше, вероятно, ненадолго.

Незавидное будущее ожидало молодую особу — смириться и уйти, куда глядят глаза, или же вновь поддаться эмоциям, провоцируя персонал перевести ее в психиатрическуюлечебницу. Болезненные спазмы то и дело отдавались в сердце, несмотря на капельницу. Иногда она кашляла, иногда нервно сглатывала, ощущая гигантский ком в горле.

Все кончилось. Точка ее истории здесь. Больше нет смысла продолжать, нет смысла бороться, или предпринимать что-либо. Она сама закончилась здесь. Вся, до последнего кусочка.

Резко Сальровел выгнулась, и из груди снова вырвался хриплый стон. Руки сами потянулись к лицу, которое с каждой секундой становилось все более влажным.

Все, что было — было напрасным. Даже не посмотрела на него в последний раз. Он умер в одиночестве. Скорее всего, думая о ней. Надеясь. Ожидая. В одно мгновение все пошло прахом, и теперь все неважно. Сегодня ее брата не стало.

Последний родной человек в ее жизни умер. Все можно было поправить, что бы не случилось, но это поправить нельзя.

Она раскрыла глаза, в очередной раз закусывая губу до крови. В очередной раз подавляя крик, чтобы вновь не сбежались врачи. Когда-то они ходили с братом по летнему парку, ели мороженое. Обсуждали девушку, что пыталась с ним познакомиться. Смеялись... он соскребал ее с асфальта, когда сестра разбилась на велосипеде и поранила правую руку и ногу. Нес ее в больницу. Шутил, что голова не пострадала.