Книга Горничная немого дома, страница 242 – Ольга Сурмина

Но дверь не поддалась. Сделав это еще раз, а потом еще раз, приходило понимание — замок действительно сломан. Но, хорошенько хлопнув из-за порыва ветра, он замкнулся снова.

В одну минуту относительно спокойное тело объял неадекватный страх и ужас.

Девушка, не помня себя, начала биться в дверь, все время дергая заклинившую от времени ручку. Никого не было, никто не придет. Все готовились к празднику, а хозяина не было, чтобы наблюдать за ней с камер и пресекать такие любопытные выходки. Внезапно она замерла — дверь оказалось плотной, плотнее всех остальных, тверже, хотя и была меньшего размера. Выдохнув, случайная пленница присела на ступень лестницы, запуская пальцы себе в волосы. Скорее всего, тихонько выбраться не удастся.

ЕЙ светит увольнение. Так близко, как никогда. Она залезла в кладовую секретов хозяина. Туда, где не бывает никто, все равно что вскрыть его спальню, или без спроса ворваться в кабинет и начать шерстить его документы. А, возможно, еще хуже, ведь о существовании спальни и кабинета все знали, а вот о таинственномчердаке — никто. Тайна. Секрет. Руки влажнели, а кончики пальцев начинали трястись. Положение казалось безвыходным, но тут служанка запустила руку в карман. Возможно, один из старых ключей подошел бы...

На ощупь она стала пытаться просунуть в замочную скважину разные по форме куски металла, и победно взвизгнула, понимая, что один из них подошел.

Сальровел резко выдохнула, и попыталась прокрутить... однако механизм не поддавался. Замок был сломан, и теперь даже родной ключ ничего не смог бы ему сделать. Понимая это, она вновь отпрянула. В глазах копилась лишняя влага, и, не встречая препятствий, легко вытекала из раскрытых глаз. Ей везло на невезения.

Слезы здесь бы вряд ли помогли, но она ничего не могла с собой сделать, и, схватившись за лицо, горничная разрыдалась навзрыд.

«Если долго биться в закрытую дверь, я либо сломаю себе лоб, либо дверь откроется»

Либо остаток времени она кричит о помощи, пока не сорвет голос, либо этот чердак станет ее персональной тюрьмой до приезда хозяина. Можно еще вернуться наверх, и попробовать позвать на помощь из окон, если сорвать пергамент... но, в любом случае, провернуть все тихо уже не удаться. Она подставила сама себя.

Склонив голову, девушка вновь начала подниматься вверх, на огромный, пыльный чердак. Зубы тихонько стучали, ударяясь друг о друга, начинало болеть сердце, и все вокруг казалось, плавало, из-за чего она периодически теряла равновесие.

Страх подавлял ее мысли и другие чувства, заполняя собой каждую клеточку ослабевшего организма. Вновь оказавшись на чердаке, Сальровел быстро нащупала тот самый выключатель, благодаря которому вокруг вновь появился свет.

Облизнув сухие, синие от стресса губы, служанка прошла вперед, за огромное, странное пианино. То окно, скорее всего, выводило в сад... может, если там хоть кто-нибудь был, можно было бы позвать на помощь.

«Синяя» резко замерла, увидев за пианино другую лестницу. Она так же вела вниз, темная, пыльная... но выглядела куда свежее той, что привела ее с мансарды. Не удивительно, что за всеми этими коробками она не заметила сразу второй спуск.

Сжав кулаки, горничная подошла и посмотрела вниз: лестница, как лестница. И, даже если она заперта, ключ у нее уже есть, лишь бы второй замок не оказался сломанным.