Книга Биение истинного сердца, страница 84 – Айя Кот

— От той капли, что я в тебя влила, не умру. — Есения недовольно вздыхает и медленно убирает от Арсения руки. — К тому же, ничем я не управляла, это всё ты сам.

— В смысле? — Арсений в шокепереводит взгляд со своей руки на Есению.

— В наипрямейшем. — Есения отходит в центр комнаты. — Огонь на ладонь, Арсений. И лепи из него шарик. Как из пластилина. Отключи свою человеческую думалку. Ты — маг. Сильный. Твои способности — безусловный рефлекс. Не можешь же ты не дышать или не моргать. И магией не пользоваться не можешь. Она в тебе. Ты сам есть магия.

— Почему это звучит как какая-то исповедь инфоцыгана? — Арсений хмуро отрывается от созерцания Есении и вновь смотрит на руку, пытаясь переместить пламя на ладонь.

То, что оно всё ещё горит, уже достижение. Второе достижение — это то, что ещё ничего не рвануло. И кажется, что самое время на этом остановиться, ведь в запасе целая неделя и безопасные залы в офисе для отработки боевой магии, но что-то Арсению не даёт опустить руки. Или кто-то.

— Кого?

— Это… — Арсений задумывается над формулировкой, пытаясь согнать огоньки с пальцев на ладонь. Пока получается только бесить их, заставляя вспыхивать то сильнее, то вновь затухать. — Кто такие цыгане знаешь?

— Тебя интересует информация об этнической группе или сложившаяся в народе совершенно дурацкая ассоциация с этим словом, как с чем-то подлым и нехорошим?

— Второе. — Арсений сосредоточенно хмурится на один из огоньков, всё же заставляя его сместиться на пару миллиметров в сторону ладони.

— А-а… — Есения понимающе кивает. — Опять оскорбляешь, значит.

Арсений не успевает ничего возразить, как на его руку с огоньками издевательски дует ветер и всё тушит, а следом на голову капает мерзко-холодная жижа. Прямо на макушку. Кап-кап. Пару капель на осознание причастности к этому хихикающей Есении, и Арсений честно готов убивать. Как минимум взглядом. Столько времени, столько концентрации, и всё это так просто задуть?!

— Воздух, Арсений. — Есения коварно улыбается, и капать начинает сильнее. — Создай вокруг себя купол, иначе оно так и будет капать. Либо сбивай меня с ног. Отвлекай. Атакующий не сможет причинять тебе дискомфорт, если будет сосредоточен на защите себя.

— Есения, прекращай. — Арсений морщится, ибо льётся на него уже что-то ледяное. Отход в сторону не помогает, как и попытки прикрыться руками.

— Нет. — Есения качает головой, и Арсения в добавок ещё и сковывает льдом. — Каждая секунда бездействия усугубляет ситуацию. Ты мёрзнешь. Врагу плевать на твою готовность иподготовленность. Плевать на твои сомнения. Они не станут щадить и ждать, пока ты сообразишь, как бы погуманнее вести бой. Тебя уже отвлекли на физический дискомфорт. Следующим шагом могут стать многочисленные мелкие атаки, чтобы окончательно вывести из равновесия и заставить отбиваться, отмахиваться во все стороны, не попадая по главному источнику проблем. Они лишают тебя сил, заставляют тратить энергию в пустоту. Каким бы сильным ты ни был, ты не сможешь терпеть это вечно. Мысли путаются, ты не можешь сосредоточиться даже на собственной защите, не говоря уже об атаке. Такими темпами придётся молить о пощаде, соглашаясь на всё. На всё, Арсений. Даже на собственную смерть!

Арсению хочется выть. Он честно пытается сделать хоть что-то, но хладнокровное спокойствие Есении выводит из себя. Оно мешает. А холод тем временем всё глубже проникает под кожу, и Арсений словно падает куда-то. Он садится на корточки, прикрывая голову руками. Вокруг него уже не квартира, он будто посреди ледяной пустыни. Один. Замерзает. Еле переставляет ноги, почти не надеясь снова увидеть кого-то важного. Шаг. Ещё шаг. В спину летят копья. То ли настоящие, то ли кто-то умело атакует сзади. Арсений — загнанный зверь, который зачем-то ещё идёт. Сопротивляется непогоде и чужакам. Шаг. С юга на восток летит лепесток. В голове только упорное «иди», и он идёт. Даже падая на колени, пытается ползти дальше, чувствуя, как кожа на руках болит из-за ледяного наста. Снег проминается, окрашивается, а сверху продолжаются болезненные атаки по спине. Шаг. Ветер изнутри на себе его прокати. Вокруг появляются звуки чужих шагов. Что-то болезненно ударяет в бок, сбивая дыхание. Шаг. Три слезинки, две песчинки. Он доползёт. Или останется здесь навечно. Но не остановится. Удар прилетает по лицу. Шаг. И комочек пыльцы с лапки доброй пчелы. Что-то проходит насквозь. Арсений уже не чувствует тела. Оно — одна сплошная боль. Он тянет руку вперёд, чтобы зацепиться за корку и подтянуть себя вперёд, но его опережают и сквозь ладонь проходит копьё.