Книга Биение истинного сердца, страница 81 – Айя Кот

— Привет. — Есения улыбается и отходит в сторону, пропуская Арсения. — Ты долго стоял за дверью.

— Вспоминал, как на звонок нажимать. — Арсенийзаходит в квартиру, ставит пакет, прикрывает за собой дверь и замирает.

Прихожая напоминает обитель застрявшего в девяностых мага-фанатика люстр. На полу линолеум в коричневый цветочек, около входа цветастый коврик, ручной вязки, далее изумрудная ковровая дорожка с красными линиями по краям, безликий комод, вешалка-сова для верхней одежды, над ней полка для всяких шляп, зонтов и хлама, у другой стены «встроенный» шкаф, который просто обклеили обоями… Но это всё ничто по сравнению с люстрами. Их висело сразу несколько в одном месте. В центре что-то вроде медного фонарика, одна, похожая на вазу, другая на колдовской котёл с вырезанными звёздами и месяцем на нём, ещё одна напоминала то ли аквариум, то ли магический шар и почему-то заканчивалась снизу железным конусом… И все они висели на цепях. Да так низко, что Арсений со своим ростом обязательно зацепит их, если не пригнётся…

— Это ещё что… — Есения хмыкает, замечая заинтересованный взгляд Арсения. — Дальше ещё веселее. Кстати, мы с Кирой на неделю еды наготовили, так что мог и не заезжать в магазин.

— Ну я же этого не знал. — Арсений жмёт плечами, снимая куртку.

И, кажется, понимает, что всё-таки знал. Или чувствовал. Или предвидел… Выезжая из офиса, он первым делом подумал, что надо сначала заехать в квартиру, а потом уже если что съездить до магазина, с полным ощущением, что это не понадобится. Но всё равно решил не мотаться туда-сюда и сделать всё сразу.

— Как твоя рука?

— Нормально вроде. — Арсений снимает ботинки и вновь замирает, хмурясь.

Кажется, Пётр Алексеевич не только уложил в нём магию, но ещё и принятие всего и вся выкрутил на максимум. Арсению бы сейчас вопросом задаться, откуда Есения про руку узнала, но в голове только «ну знает и знает». Хотя, Пётр Алексеевич же говорил, что способности Есении читать мысли, сейчас абсолютно нормальны. Мало ли, когда Арсений о руке успел подумать.

— Можно? — Есения протягивает руку, явно желая заполучить Арсеньеву.

Арсений хмуро, но всё же кивает, протягивая руку в ответ. Есения осторожно обхватывает её пальцами, крутит, вертит, рассматривает с интересом, а потом прикрывает глаза, и Арсений чувствует, как под пальцами Есении становится тепло. Она мягко обхватывает руку и почти невесомо ведёт по ней большими пальцами, словно массируя. Арсений замирает, почти не дыша. В движенияхЕсении нет хаотичности, как казалось поначалу, она касается только тех мест, где были раны или ожоги, приятно согревая их.

— Вот здесь, — Есения обхватывает одной рукой большой палец Арсения, — крохотная трещинка, которую не заметил Дима. Зажило бы само, но на любые перепады могло бы поднывать. А вот тут, — она переходит к указательному пальцу, — обожгло до кости. Он хорошо всё залечил, но глубинных уровней не касался. Не правил клеточную память. Это и не нужно, в общем-то, но приятнее жить без фантомной боли спустя много лет. — Есения открывает глаза и осторожно выпускает Арсеньеву руку из своих. — Иди переодевайся, руки мой и есть. А потом буду учить силой управлять.

— Ты? — Арсений в шоке хлопает глазами, всё ещё ощущая фантомные приятные прикосновения на руке. — Меня?