Книга Ее бешеные звери, страница 239 – Э. П. Бали

Я облажалась.

Действительно по полной.

Мое сердце бешено колотится в какой-то аритмии, которая скорее всего меня прикончит, если кто-нибудь другой не попытается прямо сейчас. Они собираются заперетьменя? Они собираются отвезти меня в лаборатории на опыты? Они ни за что не позволят мне просто уйти безнаказанной.

Вся правда обо мне вышла наружу.

Назад уже ничего не вернуть. Ничего не скрыть. Никак… не соврать об этом. Я чувствую себя обнаженной до мозга костей. Я чувствую себя так, словно надо мной нависла петля, готовая затянуться вокруг моей шеи.

Коса подходит и встает рядом с нами, отвлекая меня от паники. Он с удивлением смотрит на огненную стену феникса, и я думаю, именно это вывело его из состояния акулы. Его глаза больше не остекленевшие, зубы теперь определенно человеческие.

Пока леди Селеста пытается успокоить членов Совета, Коса делает нечто странное. Он берет меня за щеку, приподнимая мое лицо, чтобы я посмотрела на него. Огонь Феникса отражается в его небесно-голубых радужках, превращая их в ледяное пламя. Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, а затем засовывает его же в рот.

Я смотрю на него в немом изумлении.

Голос леди Селесты проникает в мою голову подобно вспышке мифического пламени.

— Тебе нужно вернуть Лайла, Аурелия, — твердо говорит она. — Тебе нужно вернуть этого мужчину, или, помоги нам всем Богиня, они заберут его прямо сейчас.

Оранжево-красное пламя прорезает ночь, и звуки разговоров резко обрываются, когда Лайл, Дикарь, Коса и я внезапно оказываемся в нашем собственном пузыре теплой, мерцающей, возрастающей силы. Пламя с ужасающим ревом взмывает в ночное небо, на котором только начинают мерцать звезды.

Но затем обнаженный Ксандер проходит сквозь вспышку в стене огня феникса, и его глаза того глубокого золотистого оттенка, который говорит мне, что его дракон контролирует ситуацию.

Я встаю, чтобы встретиться лицом к лицу со своими сужеными.

— Перекинься, Дикарь, — приказываю я. — Мы нужны Лайлу.

Волк возвращается в человеческую форму и выпрямляется. Его ореховые глаза слегка затуманены, а зрачки расширены, он смотрит на меня с нарастающим напряжением и, к моему удивлению, возбуждением. Голос Дикаря звучит хрипло, когда он говорит:

— Ты нужна ему, Регина.

Кивнув, я оборачиваюсь и вижу, что Лайл по-прежнему стоит к нам спиной и ищет выход, чтобы последовать за нашим врагом. У меня такое чувство, что, если бы его не сдерживала стена из огня феникса, он бы бежал по дороге со всех ног,пока не нашел бы короля змей.

— Лайл, — говорю я.

Мой лев не оборачивается, раздраженно помахивая хвостом, принюхиваясь и рыча, расхаживая по всей длине огненной стены.

Я преодолеваю пять шагов, необходимых, чтобы добраться до него, медленным, контролируемым шагом.

— Лайл, — повторяю я.

Он останавливается, но не сводит агрессивного взгляда с огня. Я осторожно подхожу к нему сзади и протягиваю ладонь, чтобы коснуться его спины. Покалывание пробегает по моим рукам, когда человеческая кожа соприкасается с золотисто-бронзовой шкурой, и хвост Лайла замирает. Сделав глубокий вдох и внимательно следя за каждым его движением, я провожу пальцами по его крупу и вверх по позвоночнику, залечивая ужасные ожоги. Ожоги, которые он получил ради меня.

Его уши дергаются, но он шипит и в знак протеста скалит зубы на огонь. Мощные мышцы под моими пальцами напрягаются и вибрирует от сдерживаемой силы.