Книга Как повываешь?, страница 131 – Жаклин Хайд

— Да ладно, говорить о своих любимых книгах не так уж сложно, правда? — говорит он и смеется, а я понимаю, что до сих пор не ответила, застряв в своих мыслях.

Коннор вызывает у меня желание схватиться за него обеими руками и никогда не отпускать, но это происходит так внезапно, что я практически чувствую, как гормоны выходят из-подконтроля. Эмоции скачут как на стероидах, хуже американской горки «Кричащий орел»⁸⁵. Еще я обеспокоена тем, что то, что со мной произошло, контролирует мои чувства, а не я сама — мне хочется, чтобы мои эмоции были настоящими, а не каким-то «волчьим зовом».

— «Дьявол зимой»⁸⁶, Лизы Клейпас, — говорю я, пытаясь вспомнить сюжет, одновременно подавляя свои эмоции. Щеки заливает жар от мыслей о пикантных сценах. — А ты читаешь?

У меня складывается впечатление, что если он и читает, то, скорее всего, это точно что-то серьезное.

— Каждый день, — он ухмыляется. — Смотри под ноги.

Корзина на его руке раскачивается, чуть не задев меня по плечу, когда он внезапно останавливается, но затем я вижу почему. Живая изгородь заканчивается, как и каменная дорожка. Он протягивает мне руку, и я беру ее.

— Куда ты меня ведешь? Я уже начинаю думать, что ты отводишь меня так далеко от замка, чтобы никто не услышал моих криков.

— Читала об этом в одной из своих книг, да? Не волнуйся, я бы убил только твою киску, — его тон настолько серьезен, что я краснею.

— Нет, дарк романы — не по мне, спасибо, но у меня есть подруга, которая упивается ими, как дикий книжный гоблин.

Я улыбаюсь, думая о Жозефине, и мельком задумываюсь, как у нее с мужем дела.

Это странно — терять общих друзей после развода, но, возможно, так даже лучше. Если бы мне пришлось ежедневно наблюдать за счастливым браком Жози, я бы просто сорвалась — и никогда бы не встретила Коннора.

Сердце сжимается, и грусть накатывает от мысли, что я могла бы никогда не пересечься с этим мужчиной. Я смотрю на его спину в футболке и удивляюсь, как недавно почти его ненавидела. С той самой первой ночи я была уверена, что он меня терпеть не может. Или, скорее, я все-таки нравилась ему, просто он показывал это очень странным образом. А теперь… Я и не знала, что такой уровень романтики вообще существует.

Мы проходим мимо густой чащи, за которой не видно замка, и перед нами открывается большое озеро.

Лягушки громко квакают, и одна из них прыгает вдали с большого листа кувшинки, издавая слышимый всплеск и вызывая рябь на спокойной глади озера. На небольшом холме вдалеке виднеются руины, а через воду перекинут короткий мостик, частично заслоняющий серп луны.

— Ого, — бормочу я, оглядывая пологий пляж и огромныекувшинки с одной стороны. Взгляд цепляется за живописную плакучую иву, растущую вдали у берега, ее ветви касаются неподвижной воды, и чувство умиротворения накрывает меня с головой. — Это прекрасно.

— Я часто прихожу сюда побегать — в звериной форме.

— Правда? — я поднимаю бровь.

Как это возможно, что его никто никогда не видел? Ну серьезно, кто-нибудь же заметил бы огромного волка, бегущего по лесу, верно?

Он указывает на мост.

— За ним только лес, простирающийся на мили. Это участок леса, идеально подходящий для меня, — край его губ изогнут в лукавой улыбке. — Ну, теперь для нас. Замок расположен так высоко, а лес весной настолько густой, что нас не видно из окон. За пределами владений — национальный заповедник. Можем гулять сколько угодно, если захочешь.