Книга Как повываешь?, страница 118 – Жаклин Хайд

Грубый рык срывается с моих губ,когда я смотрю на очередную порванную резинку для волос — уже вторую за это утро.

— Да ладно!

Я зажмуриваюсь и глубоко вдыхаю, расслабляя руки по бокам, чувствуя, как волосы успокаиваются. Я вздыхаю.

По крайней мере, я успела закончить с кексами, прежде чем мои волосы снова начали беситься.

Небо за окном кухни светлеет, и я подхожу ближе, надеясь разглядеть лабиринт, где прошлой ночью изменилась. Готова поспорить, тот фонтан, который напоминает ему обо мне, выглядит совершенно потрясающе днем.

Я беру кекс с ярко-розовой глазурью, отрываю бумагу и жадно облизываю губы, предвкушая вкус. Я уже собираюсь откусить кусочек, как вдруг камень в камине сдвигается, и в кухню входит Коннор.

Его лицо искажается от шока, когда он смотрит на меня.

— Не делай этого. Уитли, не ешь это.

Я хмурюсь и прячу кекс за спину, оглядывая стол с разноцветными лакомствами.

— Положи его, — шипит он, приближаясь ко мне.

— Нет! — я смеюсь и визжу, когда он гонится за мной, чтобы отобрать драгоценное угощение. — То, что тебе они не нравятся, не значит, что я должна страдать!

— Если ты это съешь, ты не сможешь контролировать превращение минимум час, а то и больше, — он ловит меня, и его дыхание щекочет шею.

Я вздрагиваю от его близости.

— Вот почему ты их ненавидишь.

Я таю от легкого поцелуя в ухо и того, как его руки крепче обнимают меня, прежде чем отпустить.

Он кивает на кексы.

— Они пахнут божественно. Ты не представляешь, сколько раз я съедал один и потом вынужден был час бегать по лесу. Большинство сладостей действуют так, но в твоих что-то такое, что эффект длится дольше. Поэтому я и обвинил тебя в том, что ты меня отравила.

Я моргаю.

— Отравила? Хм, может, это из-за фундука? — я мысленно перебираю ингредиенты, пытаясь понять, что могло усилить эффект.

— Да. Обычный кекс расщепляется за двадцать минут, и я могу просто пробежаться в лесу, чтобы ускорить процесс. В нашей чудовищной форме глюкоза расщепляется быстрее. Но твои… они мощнее.

Скользнув взглядом по его дорогому, сшитому на заказ костюму, я понимаю, что пикника на завтрак не будет.

Мой желудок урчит, и в горле образуется болезненный комок.

— Жаль, что ты не сказал мне этого вчера.

— Мне очень жаль, Уитли. Я не подумал упомянуть о еде вчера вечером, — он пощипываетпереносицу. — Это моя вина. Я никогда раньше никого не обращал, и я приношу свои извинения — я должен был догадаться.

Я отмахиваюсь, не желая, чтобы ему стало хуже.

— Все нормально. Я могу съесть их позже, когда все лягут спать, не так ли? Просто скажи, что у тебя где-нибудь есть еда, которую я могу съесть.

Он вздыхает.

— Кажется, в холодильнике есть парочка протеиновых коктейлей. В последнее время я начал есть больше из-за зелья, которое принимал, чтобы подавить свою реакцию на тебя. Но на самом деле в питании не так много изменений — просто лучше употреблять только натуральные продукты и следить за количеством сахара. А еще ограничить кофеин.

Мое лицо вытягивается.

— Ты принимал зелье?

Он качает головой.

— Да. Поверь, больше никогда. Если бы я знал, что ты моя пара, я бы ни за что его не принял. Они опасны.

Тревога мелькает в его взгляде, и он тянется ко мне, нежно касаясь моего лица.

— Обещай, что никогда его не примешь.

Страх в его голосе и искренность во взгляде заставляют меня кивнуть. Зелья? Я тут же вспоминаю Кронка⁷⁰ с ядом для Куско и задумываюсь, а вдруг где-то действительно есть Изма.