Книга Все темные создания, страница 49 – Паула Гальего

Он отпускает мою руку и поднимает свои руки к голове. Я внимательно слежу за каждым его движением, когда он развязывает кожаный ремешок, стягивающий его волосы, и распускает их так, что они свободно ниспадают вдоль его лица, придавая ему ещё более дикий вид.

Моё горло слегка пересыхает.

— В знак храбрости за сегодняшний день.

Я настолько отвлеклась, что даже не сразу замечаю, что он что-то мне протягивает, пока это уже не оказывается в моей ладони, и у меня появляется соблазн отступить назад.

Танец, лёгкость в словах ипровокации заставили меня потерять бдительность, но я не должна забывать, что существуют определённые границы, которые Лира никогда бы не пересекла на публике, а то, что предлагает Кириан с этой лентой…

— Я не возьму это, — серьёзно говорю я. — Я знаю, что ты хочешь, чтобы нас заметили, ты хочешь что-то доказать… но сейчас не время.

Кириан опускает глаза и тихо откашливается, как будто раздражён. Затем он хватает меня за запястье и не отпускает, когда я мягко тяну, пытаясь высвободить руку.

— Ты можешь принять этот дар, а можешь рискнуть тем, что кто-то узнает, какая ты храбрая.

Я не понимаю, о чём он предупреждает, пока не вижу, как его пальцы начинают обвивать ткань вокруг моего запястья и предплечья. Его ловкие пальцы, воина, бережно, словно перьями, оборачивают ткань, закрывая рану.

Меня охватывает дрожь.

Я не заметила.

Я была осторожна с браслетом, даже с кровью, и с этой историей; но плечо болело настолько, что я совсем забыла о ране на руке, а эти кружевные рукава слишком широкие и лёгкие.

Я глубоко вдыхаю. Кириан не отводит взгляда, мягко удерживая мою руку на своей — нежность, которая трудно сочетается с его образом, особенно сейчас: без рубашки, с видимыми татуировками, распущенными волосами и тёмным взглядом.

Волк с земель за пределами Севера.

Я сглатываю.

Знает ли он? Каким-то образом… удалось ли ему что-то вспомнить?

У меня нет возможности поблагодарить его, потому что Кириан заканчивает перевязывать рану, его большой палец мягко скользит по моей коже, а затем он берёт меня за руку и, как любой рыцарь, склоняется, чтобы поцеловать её, стараясь угодить даме.

Второго танца не было. Он отпускает меня, и я благодарна, что он не натягивает дальше струну, которая уже на грани разрыва.

Я убеждаю себя, что и танец, и поцелуй — не более чем пустые жесты. Никто не удивится, если капитан, который едва не погиб от лап чудовища, почувствует желание искать внимания принцессы, которая видела его бой и оставалась рядом с ним.

Тем не менее, Кириан больше не обращает на меня внимания за весь вечер. Он развлекает всех желающих, описывая Тартало, рассказывая о схватке, которую не помнит, и показывая руку с браслетом, идентичным моему. Лишь под конец он надевает рубашку, к явному облегчению королевы.

Вернувшись в свои покои,я остаюсь одна перед зеркалом и, готовясь ко сну, внимательно разглядываю свою руку, понимая, что скоро придётся заняться этим. Иначе в один прекрасный день Тартало может потребовать исполнить обещание, и тогда кто знает, что может произойти.

Поэтому я выбираю самую неприметную накидку, которую нахожу, закрываю голову и лицо капюшоном и выхожу в коридор, ведущий в дворцовую библиотеку.

Библиотекари всё ещё бродят среди книг. Они напоминают шафрановые огоньки, которые движутся, словно блуждающие огни, по огромному залу библиотеки. Один из них замечает меня с лампой в руке, но ничего не говорит, лишь слегка склоняет голову и продолжает свою работу.