Книга Все темные создания, страница 40 – Паула Гальего

— Кто осмелился украсть у меня? Этот смертный теперь принадлежит мне.

Во имя Воронов, у меня подкашиваются ноги, но я не отступаю.

Я не знала, что он умеет говорить. Я даже не знала, что…

Я собираюсь с мужеством или, быть может, с безрассудством — кто знает. Часто это одно и то же.

— Этот смертный ничего тебе не сделал. Отпусти нас, пока кровь не пролилась, — предупреждаю я, сжимая своё оружие.

Тартало смеётся. Возможно, я бы тоже рассмеялась, если бы мне не хотелось плакать. Он запрокидывает свою огромную голову, кладёт руки на обнажённый живот и разражается смехом, который словно доносится из другой эпохи, из другого мира.

— Ты тоже не сможешь причинить мне вреда, дочь Мари. Если хочешь, можешь сражаться, и убедишься, что я прав.

Дочь Мари? Потому что я женщина? В языческих легендах говорится, что первые ведьмы были дочерьми матери всех богов — Мари, а народные предания склонны связывать злую магию с женщинами. Возможно, поэтомуон так меня называет.

Я крепче сжимаю своё оружие и направляю его на чудовище, всё больше осознавая страшную разницу в росте, силе… Это монстр, древнее создание, которое живёт в этих лесах задолго до того, как первый человек ступил на эту землю.

— Я буду сражаться, — обещаю я. — Я не отступлю. Не дам тебе его.

Я могла бы убежать прямо сейчас. Могла бы бежать и молиться, чтобы Кириан стал для него достаточной добычей, чтобы он позволил мне сбежать.

Часть меня хочет так поступить, но затем я вспоминаю о лошади.

— Если ты того желаешь, дочь Мари… — бормочет он хриплым голосом и протягивает ко мне руку.

Отступать уже некуда.

Тартало не нужно двигаться; ему даже не нужно делать шаг вперёд, потому что он может достать меня одним движением руки.

Воздух дрожит, когда он его разрезает. Я чувствую скорость и движение, и тревога вспыхивает в моей груди, крича мне, чтобы я отступила.

Я успеваю вовремя, чтобы избежать удара, который мог бы впечатать меня в стену.

Я падаю на землю и перекатываюсь, а затем неуклюже поднимаюсь на ноги.

Я бросаю взгляд на Кириана, который всё ещё лежит на земле, без сознания. Тартало, кажется, не собирается причинять ему вред; по крайней мере, пока.

Существо издаёт низкое рычание, которое отдается эхом от стен и распространяется вверх, в лес.

Мне интересно, услышат ли это остальные, поторопят ли своих лошадей, чтобы быстрее уехать.

Надеюсь, что так. Если кто-то вернётся, если кто-то увидит меня среди тумана, который Тартало разгоняет своими мощными движениями, и мне придётся сражаться как Лира, я столкнусь с выбором: подвергнуть миссию опасности или позволить себе погибнуть.

И теперь я знаю, насколько ужасной может быть смерть в его пасти.

Прежде чем я успеваю подумать о чём-то ещё, он снова поднимает руку и пытается задеть меня ею, но я успеваю отскочить в сторону. Он делает шаг в мою сторону. Одна его когтистая лапа могла бы раздавить меня и переломать каждую из моих костей, превратив меня в кровавое месиво.

Я бегу прочь, понимая, что у меня почти нет шансов на побег, и меня охватывает леденящий ужас, когда я замечаю краем глаза, что одна из его рук вот-вот достанет меня.

Я кричу от боли, чувствуя, как коготь рассекает мне руку, и мгновенно реагирую. Я разворачиваюсь и взмахиваю кинжалом,разрывая всё, что попадается мне под руку.