Книга Все проклятые королевы, страница 98 – Паула Гальего

— Как вы их убедили?

Когда гроза разражается всерьёз, и дождь начинает хлестать нас со всей силы, мы бегом преодолеваем последний отрезок пути до деревни.

Нирида глубоко вздыхает, немного запыхавшись, но что-то подсказывает мне,что её молчание связано не с усталостью.

— Это то, о чём тебе сейчас не стоит беспокоиться.

— Нирида, — настаиваю я.

— Это дела Кириана, не мои, — отрезает она. — Спроси у него.

Мне остаётся только последовать за ней внутрь деревни, чтобы продолжить тренировку.

Всего за несколько часов мирная весенняя погода превращается в яростную бурю и непогоду. Температура резко падает, начинает даже идти снег. Никто не может понять, почему.

Когда мы всё ещё тренируемся с мечами, прибывает гонец с известием о задержке Друзиллы, которая решила вернуться в королевский дворец из-за погодных условий.

Но тренировка, вместо того чтобы закончиться, становится только интенсивнее. Пока я выполняю её команды, а она кричит на меня, утверждая, что я всё делаю плохо, она снова говорит о значимости этой войны. О первой битве, как о затяжном, изнурительном сражении, которое, возможно, будет длиться годами.

— Нам нужен Сулеги, чтобы вернуть Эрею, и нужен срочно, — подытоживает она, когда, кажется, мы близки к завершению.

Я никогда не знаю точно, сколько ещё осталось, сколько ещё Нирида намерена продолжать тренировку. Я даже не пытаюсь сказать ей, что уже всё поняла, что поняла это ещё несколько дней назад, потому что знаю, что это бесполезно.

— На ноги, быстро, — командует она. — Первая позиция. Затем вторая и третья. Повтори двадцать раз.

Я раздражённо рычу, но крепче сжимаю рукоять меча и делаю то, что она требует, заставляя свои мышцы вспомнить, как они должны работать, и ноги — принять нужную стойку.

Сегодня мы тренируемся не на улице; буря этого не позволяет.

Для нас выделили специальную залу, где некогда тренировались воины, жившие в этом доме: стены из полупрозрачного стекла позволяют видеть поля, прорезанные ручьями, раскинувшиеся перед домом. Мы находимся с южной стороны, над местом, где ожившие потоки воды снова наполняют деревню своими песнями. Вдалеке, за холмами, видны солдаты, которые укрылись в шатрах, едва выдерживающих непогоду.

Небо полностью затянуто тьмой, но солнечный свет каким-то образом пробивается сквозь облака, освещая поля, холмы, стену и лес за ними удивительным сиянием.

— Когда Друзилла спросит тебя, почему она должна…

— Хватит, — перебиваю её, переходя с одной позиции на другую, но делаю это ужасно. — Я уже всёпоняла.

— Что это было? — резко спрашивает она, скрестив руки на груди перед окном. — Начни сначала.

Я готова закричать, но всё же принимаю приказ и начинаю заново. Ноги горят, лёгкие будто вот-вот взорвутся.

— Хорошо. Когда закончишь, разогрей этот меч.

Я замираю.

— Что?

Нирида цокает языком.

— Я сказала: «Когда закончишь». Продолжай. — Но я остаюсь на месте. — Ты зажгла огонь на своих пальцах. Теперь зажги его на мече.

Что-то смутное и тревожное скручивается у меня в груди.

— Я не умею. Я не контролирую это. Ты сама знаешь. Я не хотела тебя ранить.

— И что с того? — отвечает она. — Я тоже не умела обращаться с мечом раньше. Но научилась. Это то же самое. Разогрей его.

Я смотрю на неё так, словно она сошла с ума, но её это не трогает. Она не реагирует на мой взгляд.