Книга История «не»мощной графини, страница 58 – Юлия Зимина

Не знала, как отреагирую, если Льюис сейчас скажет, что не хочет покидать отчий дом.

– Я рад! – замотал он головой. – Я так рад, госпожа!

К горлу подступил ком, а дыхание стало прерывистым.

– Вот давай сразу договоримся, – шмыгнула я носом, смахивая слезы с глаз, – больше никакой госпожи, хорошо?

– Но… – округлил глаза ребенок.

– Считай меня своей старшей сестрой, а ты будешь моим маленьким братом, – улыбнулась я, наблюдая, как нижняя губа мальчугана затряслась. – Ладно тебе, – пыталась разрядить я обстановку, нежно взлохмачивая волосы ребенка, которые в ближайшее время нужно помыть. – Мужчины не плачут.

На слегка припухшем от рыданий лице Льюиса растянулась застенчивая улыбка, от которой на душе стало теплее.

– Иди сюда, – я подмигнула ему, распахивая руки, тем самым приглашая в свои объятия, в которые он поспешил окунуться, прижимаясь ко мне.

Испытывая ураган эмоций, я вскинула взгляд на молчаливого сына герцога, наблюдающего за нами и не спешащего вмешиваться в беседу.

Не передать словами, как я была ему благодарна. Он столько сделал, не остался безучастным, хотя мог.

Не знаю, сколько людей на свете таких, как он, без раздумий прыгающих в омут с головой, если их просят о помощи. Причины Лимара, по которым он стал моим союзником в этой ситуации, были примерно понятны, но они не волновали от слова совсем. Неважно, почему сын герцога помог, главное, что он это сделал.

Я пока не отошла от пережитого, поэтому возмущение, что в мире, в который попала, продают детей, как какой-то скот, еще не успело накрыть. Сейчас я могла сказать лишь, что это низко и возмутительно. Но, если бы подобного рода сделки не проводились, то Льюис так и остался в том забытом богами доме с собственными мучителями, приходящимися ему родными матерью и отцом.

В моей памяти, наверное, никогда не угаснет момент, когда отец Льюиса трясущейся рукойвыводил каракули на засаленной бумаге, а после ставя на ней свой кровавый отпечаток пальца, закрепляя договор купли-продажи. Этот самый листок сейчас лежал в моем кармане, свернутый в несколько раз.

Не знала, как отреагирует бабушка, когда я приведу в дом Льюиса. Как воспримет тот факт, что по документам теперь именно она несет ответственность за ребенка, ведь мой возраст пока не позволял этого.

«Бабуля поймет», – надеялась всем сердцем, что она не станет ругаться, что не прогонит мальчика.

По себе знаю, чужие дети никому не нужны. И все же не оставляла надежда, что старая госпожа будет исключением. Я знакома с ней всего ничего, но пожилая женщина не показалась мне эгоистичным человеком. Наоборот, ее душа на мой взгляд была доброй и светлой. А то, что она ругалась и могла съездить по физиономии, так это характер у нее боевой и на чистоту души никак не влияет.

– Жалко только, – внезапно произнес Льюис, вырывая меня из мыслей, – что теперь я не смогу видеться с Анеттой…

К слову о ней. Как только мы вышли из экипажа возле дома Льюиса, спящего на руках у Лимара, девочка шмыгнула к кустам, скрываясь за ними. И потом, когда мы уезжали, так ее и не увидели больше.

– Давай будем верить, – обратилась я к ребенку, – что она заглянет к нам в гости. Ведь теперь ей известно, где мы живем.

Льюис печально вздохнул, но говорить больше ничего не стал.

Понимала, этих детей многое связывает и они искренне переживают друг за друга, но не могла же я ввалиться в дом к ее семье и попросить продать мне девочку. Кто знает, вдруг она сама не захочет уходить.