Книга Ужасно богатый вампир, страница 104 – Женева Ли

Когда Сабина узнает, что Тея провела ночь в моей спальне, она придет в ярость. Лучше бы я сам рассказал ей, а не кто-то из домашней прислуги. Когда я спускался на нижние уровни, там все еще царила суматоха – завсегдатаи вечеринок были в разной степени одеты, не желая терять ни минуты до рассвета. К утру все должны были покинуть наш дом. Было бы безопаснее поговорить с мамой, когда дом опустеет, но я не мог ждать так долго.

Я нашел Сабину в гостиной, тихо наблюдающей за миром через окно. До восхода солнца было еще далеко, и небо казалось более тяжелым и темным, чем когда я укладывал Тею спать несколько часов назад. Сабина не подняла головы. Она сменила свой праздничный наряд на шелковый комплект для отдыха и сняла макияж. Даже без этих ухищрений она была прекрасна.

Когда мы были детьми, она часто рассказывала нам с сестрой,что из-за нее было развязано по меньшей мере три войны, прежде чем мой отец завоевал ее сердце. Только теперь я понимал причину. Она оказалась в центре этих войн не потому, что их затеяли те мужчины. Она была там, потому что сама все это затеяла.

– Доброе утро, – произнес я, остановившись у двери, вне поля зрения Сабины. В моменты разногласий было разумно сохранять дистанцию между нами – или, лучше сказать, убраться как можно дальше. Слуга неправильно истолковал то, что я медлил, и поспешил предложить мне блюда на завтрак: от выпечки до свежей крови. Я вежливо отказался:

– Нет, спасибо.

– Тебе нужно поесть, – заявила Сабина, когда слуга вышел из комнаты. – Или ты нашел другие способы утолить свою жажду?

– Тея – моя девушка, – напомнил я ей. – Та, что пришла со мной.

– Девушка? Куртизанка? Золотоискательница? Одно и то же.

Пока мы с Теей оставались в Сан-Франциско, я был вежлив, даже если моя мать этого не желала. Я подошел к огню, затем встал у камина и снял перчатки. Положив их на каминную полку, я повернулся к ней с голыми руками.

– Вау, настоящее представление. Собираешься драться со мной? – спросила она.

По крайней мере, она уловила мой намек. Это было неявное предупреждение для нашего вида. Даже люди понимали, что значит, когда снимают перчатки. Я покачал головой.

– Не сейчас. Но если ты будешь продолжать оскорблять ее…

– Джулиан, – произнесла она мое имя с вздохом, в котором слышалось девятьсот лет материнского разочарования. – Она не такая, как мы.

– Она человек.

Вряд ли это можно назвать открытием.

– Возможно, подойдет для подменышей. Они не знают ничего лучшего.

– А как насчет всех любовников-людей, которые были у вампиров на протяжении многих лет, которые были у тебя на протяжении многих лет?

– Я не висла у них на руках на светских мероприятиях, – прошипела она. – Я не выставляла их напоказ и никогда не называла своими фаворитами!

– О, как там любит повторять Себастьян? – спросил я, зевая. Это была долгая ночь, и я совсем не хотел начинать новый день с таких разговоров. – Добро пожаловать в двадцатый век.

Ее губы изогнулись в жестокой улыбке.

– На дворе двадцать первый век, – произнесла она. – Вот именно. Все изменилось.

– Не так уж сильно все изменилось! Я только что пробрался сквозь две дюжины обнаженных, извивающихся вампиров и хранителей, я знаю.

– Как ты собираешься познакомиться с милой девушкой-хранителем, если твоя «девушка» здесь и отвлекает тебя, – настаивала она. – Обряды нельзя игнорировать.