Книга Отверженный принц, страница 84 – Ольга Пашнина

– Это что? Какое-то ваше животное?

– Это балеопал, – огорошил Нойдер, и я поперхнулась воздухом.

– Что?! Вы едите себе подобных?!

– В каком смысле?

– Это же каннибализм!

– Что такое каннибализм?

– Когда едят существ своего вида. Вы балеопалы, едите балеопалов. Так нельзя!

– А что нам еще есть? – недоумевал парень. – Не понимаю тебя. Таковы законы мироздания. Балеопал перерождается, а его плоть становится нашей пищей. Почему это плохо? Мы едим не друг друга, а то, чем одарил нас мир. Мы существуем в этом цикле. Здесь нет другой еды.

Я живо посочувствовала бедолагам и решила в следующий раз непременно набрать гостинцев. Потомподумала, что именно об этом говорил Самаэль – хранить мир, а не менять его своим пониманием правильной жизни, – и погрустнела.

– Вы хотя бы счастливы? – спросила я, так и не решившись притронуться к угощению. – В этом мире, лишенном удовольствий, посреди безжизненной воды. Вы счастливы?

– Что это значит? – снова спросил недоумевающий Нойдер.

Пока я думала над ответом, случилось сразу несколько вещей. Во-первых, балеопалы вокруг загомонили, явно чем-то взволнованные. Во-вторых, со спины меня обдало странным холодом, напоминающим…

Я резко обернулась.

Портал открылся прямо здесь, посреди пещеры. Мрачный, как тысяча темных душ, Дэваль ступил на камень, внимательно и несколько угрожающе нас оглядел и сказал:

– Только я имею право терять эту принцессу в разных непонятных местах, ясно?

«Ура-а-а, можно не есть балеопала!» – подумала я.

Потом вспомнила, что вообще-то обижена, и отвернулась.

– Я рассчитывал на более теплый прием.

– А я – на то, что хоть здесь удастся от тебя отдохнуть.

– Могу уйти. Скажу Самаэлю, что ты так всех достала, что они тебя утопили. Он даже не заподозрит обмана.

– Это мужчина? – спросил Нойдер. – Вы с ним тыкаете друг в друга, чтобы завести детей?

– Что? – поперхнулся Дэваль.

– Не спрашивай.

Очень захотелось вдруг нырнуть поглубже.

– Это… мой брат. Дэваль. Он – страж. И он может вам помочь.

– Если помощь заключается в том, чтобы избавить их от твоего присутствия – в любую минуту. В остальном нет, спасибо.

– Сколько у нас времени, прежде чем я забуду, как меня зовут?

Он достал из кармана плаща карманные часы и взглянул на циферблат.

– Час, не больше.

– Идем, надо поговорить без лишних ушей Мортрума. И без лишних глаз. – Я покосилась на Нойдера, рассматривавшего Дэваля как чудо света.

Ко мне он такого интереса не проявлял, я его впечатлила меньше. Стало даже немного обидно.

Мы поднялись по узкой лестнице, ведущей на самый верх скалы, и остановились, стоя над бесконечным темным океаном. Оказалось, до этого Дэваль не видел большой воды, и сейчас, кажется, лишился дара речи, хоть и старался этого не показывать. Но я, посмотрев на него, не смогла отвести взгляд.

Смесь восхищения и грусти во взгляде, отражение воды в ярких голубых глазах, развевающиеся на ветру темные волосы. Он смотрел на воду как завороженный.

И я подумала, что останусь здесь до последнихсекунд. Пусть Дэв – самовлюбленный, невыносимый, заносчивый и токсичный.

Но и он заслуживает увидеть море.

***

Когда-то давно отец рассказывал об этом мире. Когда они с Даром еще были детьми и не понимали, что такое океан, балеопалы, скалы. Для них это были лишь иномирские слова, иллюстрированные неумелыми картинками магистров в колледже. Лишь много позже Дар, раскрыв талант, сумел нарисовать все места, о которых рассказывали мама, папа, тетя и души.