Книга Отверженный принц, страница 83 – Ольга Пашнина

– Ты не такая, как я себе представлял, – сказал парень, когда мы тронулись.

– Почему?

– Юная. Такая же, как я.

– В моем мире я – вчерашний ребенок.

– Тогда откуда у тебя право говорить за сильных этого мира?

– Сложно объяснить. У нас очень важно то, в какой семье ты родился. У ваших матерей тысячи детей, поэтому вы все равны. У наших – как правило, один-два ребенка. Есть мать или отец занимают высокий пост, то и детям перепадает привилегий. Низкий – совсем никаких бонусов.

– Это ужасно глупо, – подумав, ответил Нойдер. – А если ребенок высокородной матери не обладает силой, умом и дарами? У нас привилегии даются тому, кто их достоин.

– Значит, вы изобрели коммунизм. Или социализм. Не очень в них разбираюсь, я – как раз тот случай про необладание умом. Видишь ли, наш мир чуть сложнее вашего. В нем есть ресурсы, власть, добро и зло. Вы живете в гармонии с природой, в непрерывном цикле перерождений, а мы пытаемся научиться не уничтожать друг друга и наш дом. Так бывает. Разные миры – разные уклады.

– Твой мир красивый?

– Тот, в котором я родилась, да. А Мортрум… тоже, наверное. Но слишком несчастный. Темный. Лишенный солнца и природы. В нем есть свое очарование, но он как будто усиливает все твои страхи и печали в тысячи раз. Тебе никогда не бывает в нем хорошо, безопасно. Единственное, что держит на краю депрессии, – это воспоминания о приятном. Наверное, поэтому они изобрели эссенцию желаемого и жить без нее не могут.

Вряд ли Нойдер понял хоть слово из того, что я рассказывала. Он постоянно перебивал и переспрашивал.

А что такое природа? А как это – деревья? А как выглядит земля? А разве солнце можетсветить много дней? И почему мы не умираем от его света? А что значит летать? Как у нас получаются дети?

– Ужасно странно! – заключил он, дослушав краткую лекцию по человеческому размножению. – Какие-то жуткие ритуалы. Тыкать друг в друга… чем, ты сказала?

Я фыркнула. Пожалуй, описания – не мой конек. И в скором времени мир балеопалов наполнится странной интерпретацией человеческих обычаев в исполнении Нойдера.

– Ладно, а у вас как это происходит? Мать рожает кучу балеопалов – это понятно, но кто отец?

– Что такое отец?

– Ну… вторая часть союза. Мужчина. Возлюбленный. Она что, мать-одиночка?

– Источница никогда не рассказывает историй о сотворении ее детей.

– И вам совсем не интересно?

– Никогда об этом не думал. – Парень пожал плечами. – Наверное, нет. Неинтересно.

Задача номер один: рассказать Самаэлю про убийства.

Задача номер два: уточнить у Тордека, как размножаются балеопалы.

Задача номер три…

Мы остановились у огромной скалы, в которой вдоль тоннелей были выдолблены ниши-жилища. Страшно представить, сколько труда все это потребовало. Нойдер снова помог мне выбраться на сушу и повел по узким холодным ступенькам куда-то наверх. Несколько раз я опасно оступилась, едва не полетев в воду, но парень с потрясающей ловкостью возвращал мне равновесие.

Наконец мы оказались в большом зале, судя по всему, служившему столовой.

– Сейчас принесу тебе поесть.

На меня обращали внимание. Но издалека. Я чувствовала десятки взглядов на себе: балеопалы прятались в нишах и внимательно следили за мной из темноты. Никто не решался приблизиться.

– Вот. Свежайшее.

Я с подозрением посмотрела на обед – кучку странного вида водорослей и кусок красноватого мяса.