Книга Пироженку? Ваше Снежейшество!, страница 93 – Татьяна Гуськова

Когда десерт был доеден, а чай выпит, я хотела прибрать со стола, но Эрвил меня остановил.

— Оставьте, присядьте рядом. Для обмена энергией нужно находиться близко друг к другу.

Я кивнула и присела на диван. Не рядом с ним, все же на некотором расстоянии.

— Протяните руку ладонью кверху, — указывал дальше супруг. — Можете положить ее на колено или на диван.

Я пристроила руку на колено.

— А теперь не шевелитесь.

Эрвил вытянул свою руку и расположил ее над моей в нескольких сантиметрах. Я сразу начала ощущать исходящий холод. Конечность почти сразу онемела, чувствовались только будто уколы ледяными иглами.

Солнечный Зайчик занервничал, задергался, ему не понравилось, что в мое тело проникает чужая, еще и враждебная энергия.

Мы так просидели с полчаса, я чувствовала, что холод уже добрался до локтя, пальцы ломило, будто они находились в ледяной воде, но я стоически терпела. А потом Эрвил опустил руку, положив ее на мою.

— У вас всегда такие горячие руки, — вдруг сказал он мне, хотя я чувствовала свою руку полностью обледеневшей.

— А у вас очень холодные.

Я повернулась к нему, чтобы посмотреть в лицо, а он ко мне. Все будто пропало, мы сидели и смотрелидруг другу в глаза. Я будто провалилась в эти сияющие голубые льдинки. Не знаю, сколько времени прошло, в себя привел какой-то шум в доме.

Я огляделась. В комнате было очень светло — буря за окном улеглась и теперь в окна заглядывало яркое зимнее солнце.

Я легонько кашлянула, чтобы справиться с внезапно пересохшим горлом.

— Как скоро привезут жребий?

Эрвил тоже вдруг будто очнулся и убрал свою руку с моей.

— Мы отправили послание в главный храм Праматери, но ответа пока не было. Нам нужен более плотный контакт, — выдал он вдруг.

Я уж подумала о том самом. Сердечко заколотилось, как пойманная птичка, но супруг вдруг улегся на диване, вытянулся и устроил голову у меня на коленях.

Я замерла, не зная, что предпринять. Смотрела на белоснежные волосы, рассыпавшиеся по подолу моего простенького домашнего платья, на аккуратное ухо, на более темные, чем волосы, небольшие бачки, белоснежную щеку. Еще не знала, что делать с так и зависшей в воздухе правой рукой, потом подумала и положила ее мужу на плечо. Он слегка вздрогнул.

— Что мне нужно делать?

— Ничего, просто сидите.

— Ладно.

Он прикрыл глаза. Очень скоро просто сидеть мне стало скучно, и я погладила его волосы. Они были холодными и очень гладкими, как шелк, очень приятными на ощупь. Я гладила-гладила, потом запустила пальцы ближе к голове. В детстве я обожала, когда мама перебирала мне волосы и легонько массировала голову. Мне показалось, что и Эрвилу должно понравиться. Не знаю, понравилось ли, но возражать он не стал или вовсе уснул. Я сидела, смотрела и поглаживала. Внутри сейчас теплился не только огненный дух, но и нежность к этому странному ледяному человеку, моему мужу.

За окном уже стемнело, мне о себе вовсю напоминал выпитый чай, ноги, на которых лежала голова мужа, казавшаяся с каждым мигом все тяжелее, совсем онемели, а Эрвил все лежал, ровно дыша.

Из кухни выглянула Тинора, посмотрела на нас. Мужчины за ее спиной осторожно, один за одним, выбрались через черный ход из дома, отправились в свою пристройку растапливать печь и прогревать ее.

В какой-то момент я неловко шевельнулась, Эрвил дрогнул и открыл глаза. Сел, посмотрел на меня, потом посмотрел на часы.