Книга Пироженку? Ваше Снежейшество!, страница 1 – Татьяна Гуськова

Страшно болела голова. Боль пульсировала в висках и стекалась к глазам. Из-за этого картинка мигала, я никак не могла сосредоточиться на ней.

Из ряби и болезненных вспышек света появлялись то полки с товарами в супермаркете и тележка, в которую я уже успела положить солод, пачку миндальной муки и несколько пакетиков разрыхлителя для теста, то картинка сменялась на нечто сюрреалистическое — какой-то храм. Темный, с высокими стрельчатыми окнами, украшенными витражами. Только сейчас через них не проникал свет, значит, снаружи ночь.

Передо мной на небольшой возвышенности стоял лысый мужчина в красной длинной робе. Грудь незнакомца украшала богатая золотая цепь. Губы мужчины шевелились, только я не слышала ни слова. Ладонями я, вроде, чувствовала ручку тележки, а вроде левая лежала на чем-то просто ледяном.

Ко мне обратился какой-то мужчина в дубленке и очках. Он что-то хотел от меня, кажется, подойти к полкам. Но я не могла пошевелиться. Изнутри к горлу подступала тошнота от головной боли.

Тип в красном взял с подставки большую, явно золотую чашу, поднял ее над головой, посмотрел вверх, что-то эмоционально восклицая, потом подошел ко мне. В поле зрения появилась мужская рука. Чашеносец кольнул ее коротким узким кинжалом. В чашу упала какая-то бледная, розовая капля крови. Мужчина в красном посмотрел на меня. Что-то спросил. Что, я не знала, по-прежнему ничего не слышала. Видение мое дрожало и расплывалось.

Иногда его сменял покрасневший от злости человек в дубленке, он что-то орал. Потом к нему присоединился работник супермаркета.

Мужчина в красном преподнес чашу кому-то рядом со мной, а потом мне. И я четко почувствовала ее касание.

Там, где до золота дотрагивался кто-то другой, образовался иней. Моя нижняя губа прилипла к металлу, но в рот все же хлынула какая-то восхитительная на вкус жидкость.

И я поняла, что падаю. То видение, где я падаю рядом с тележкой, а двое мужчин бросаются ко мне с испуганными лицами, побледнело и исчезло. Зато храм стал ярким, четким, будто реальным. И здесь я никуда не падала, прочно стояла на ногах.

— Мэлисс Эрвил, мэлисса Айдира, отныне и навеки, волей Праматери, вы — супруги.

Теперь я слышала, что говорит красный. Боль уходила от глаз и висков. А мужчина продолжал.

— Поцелуйтесупругу!

Меня довольно бесцеремонно развернули, и я утонула в самых невероятных голубых глазах, которые только могут существовать. Прекраснейший из мужчин склонился ко мне, коснулся губами моих губ… И тут я потеряла сознание. На самом интересном месте.

Сознание возвращалось медленно, тело было будто не мое. Первым заработал слух, и я поняла, что рядом спорят двое.

Голос одного я узнала, это был человек в красном. Второй отвечал коротко, наверное, это тот красавчик.

— Мэлисс Эрвил! Вы перестарались! Нельзя же было так с первого раза! Дали бы мэлиссе привыкнуть! Зачем так использовать силу сразу⁈ — горячился красный.

— Ее семья обещала мне, что она готова. Они целый год получали от меня кристаллы, заправленные моей силой. Девушка уже должна была к ней адаптироваться, — голос красавчика был холоден, как лед. Казалось, льдинки звенят в каждом звуке. — Но теперь уже ничего нельзя изменить, — в голосе появилось легкое сожаление. — Обряд проведен и мэлисса Айдира — моя супруга, — он вздохнул.