Книга Пироженку? Ваше Снежейшество!, страница 25 – Татьяна Гуськова

Дух внутри немного будто сжался.

— Поняла. К Эрвилу не идем.

Однако с кровати я вскочила, как на пружинках, закружилась по комнате. Было так хорошо! Хотя от того, что воздух в комнате был холодным, мне все же было немного неуютно. А что если попробовать зарядить тот грельник в стене? Как их вообще заряжают, эти грельники?

Я почувствовала, что нужно делать. Подошла к шару в стене, прижалась к нему ладонями и щекой.

Совсем мало энергии. Дух и ее сначала хотел забрать нам, но я переубедила его это не делать.

Дальше действовал больше дух огня, а не я. Я служила только проводником энергии, и посылала моему согревателю волны обожания.

Как хорошо, как правильно!

Большой каменный шар поглощал энергию, будто был бездонным. Долгое время совсем ничего не происходило, а потом цвет грельника стал меняться, из коричневого становиться бордовым, потом темно-красным, а после и ярким. А еще шар стал восхитительно горячим и от него пошел жар, быстро согревая комнату. Видимо, в стенах были какие-то трубы или другие артефакты, разносящие тепло.

С чувством глубокого удовлетворения я отступила и тихо рассмеялась, внутри тоже будто смеялся и переливался дух, он заметно увеличился в размере и теперь был не с вишневую косточку, а с мяч для пинг-понга.

— Ты — моя радость!Согрел мамочку!

И тут я поняла, что у меня дрожат ноги. Я с трудом добралась до кровати, разделась, а дальше ничего не помню.

Уснув, я опять попала в ту самую палату, которую уже видела раньше. Только теперь мамы с отцом рядом не было, а на соседней кровати сидела красивая медсестра, стройная брюнетка, и о чем-то говорила со мной. Мне этот сон показался не таким ярким, как предыдущие.

Айдира в моем теле уже не ощущалась такой смятенной и дикой, как раньше. Она спокойно слушала медсестру. Потом встала с кровати и послушно последовала за девушкой, та добродушно улыбалась. Встав, я оказалась ниже практически на две головы, всегда испытывала неловкость в таких ситуациях, вот дает же кому-то Бог ноги от ушей. Впрочем, сейчас мне грех жаловаться.

Медсестричка отвела меня в туалет, там показала, что и как надо делать. Только не научила дверь запирать, а сама Айдира не догадалась это сделать. Мне показалось, что это было сделано специально, на тот случай, если пациентке станет плохо в кабинке. Я постаралась отстраниться от излишних подробностей.

Потом меня уговорили помыть руки. Айдира то дело оборачивалась на девушку, видно, спрашивала что-то, а после случайно бросила взгляд прямо и увидела себя в зеркале. Я обнаружила, что успела отвыкнуть от своего лица, оно начало казаться мне чужим.

Лицо Айдиры исказилось от страха, быстро перерастающего в ужас. Ну, я не раскрасавица, конечно, но и не страшная. Она мокрыми мыльными руками вцепилась в волосы, будто хотела их вырвать.

Медсестричка что-то говорила, кричала…

Картинка перед глазами потемнела.

— Мэлисса Айдира, — разбудил меня голос Саны.

— Сана, что-то случилось?

— Ничего, мэлисса Айдира, — голос служанки был тошнотворно радостный и бодрый.

— А зачем тогда будить в такую рань?

— Так уж к обеду накрывают.

— Что⁈ — я села в кровати.

В комнате было восхитительно тепло. Мне даже не хотелось натянуть на себя тридцать три одежки. Я улыбнулась.

— А где мой муж?